Термин «палеоарт» впервые был использован художником Марком Халлеттом при создании образа динозавров в фильме американского кинорежиссера Стивена Спилберга «Парк юрского периода» (1993), хотя само это направление изобразительного искусства возникло гораздо раньше. Задача приверженцев палеоарта — воссоздание облика вымерших животных и среды, в которой они обитали, на основании находок, научных данных, предположений об образе жизни древних обитателей нашей планеты. Иными словами, это способ визуализировать и популяризировать гипотезы ученых о том, как выглядела Земля за много миллионов лет до появления человека, каков был животный и растительный мир в эпоху его формирования, как выглядели предки Homo sapiens.

 

Немного углубимся в историю жанра. Вымершие гигантские рептилии, обнаруженные палеонтологами, перевернули существовавшие в обществе представления об окружающем мире, покорив воображение не только ученых, но и широкой публики. Геологи показали, что у мира есть история, записанная в камне, и что в древние времена на Земле существовали растения и животные, которых теперь нет. Ученые пытались представить эти исторические сцены и впечатлить ими публику. А в начале XIX в. возникло и к середине столетия окрепло их активное взаимодействие с художниками. Вот несколько примеров.

Английский геолог и палеонтолог Гидеон Мантелл собрал коллекцию окаменелостей, среди которых оказались кости игуанодона (Игуанодон — род растительноядных птицетазовых динозавров, живших в первой половине мелового периода (140—120 млн лет назад) на территории современных Европы, Северной Америки, Азии, Африки (прим. ред.)), которого он открыл и описал в 1825 г. Эта находка так вдохновила исследователя, что он пригласил к сотрудничеству художника Джона Мартина, получившего популярность за картины на исторические и библейские сюжеты. В результате появилось полотно «Страна игуанодона», к сожалению, не сохранившееся и известное по фронтиспису к книге Мантелла «Чудеса геологии» (1838).

В 1842 г. английский биолог Ричард Оуэн выделил известных на тот момент крупных наземных ископаемых рептилий в отдельный подотряд, которому дал имя динозавры (Dinosauria) — «ужасные ящеры». Ему же принадлежат первые подробные их реконструкции. Но более удачно образы вымерших животных удалось создать под его руководством скульптору и натуралисту Бенджамину Хоккинсу (именно он иллюстрировал труд Чарлза Дарвина «Путешествие натуралиста вокруг света на корабле «Бигль»). Хоккинс известен тем, что в 1868 г. смонтировал и выставил огромный скелет гадрозавра высотой в три этажа, который привлек рекордное число посетителей в Академию естественных наук Филадельфии. С его именем связан и самый ранний амбициозный проект воссоздания облика древних животных в натуральную величину в парке, располагавшемся при Хрустальном дворце в Лондоне.

Большую роль в формировании палеоарта как в Западной Европе и Америке, так и в России сыграли музеи, ставшие первыми заказчиками произведений подобного рода. В 1882 г. художник Виктор Васнецов получил от археолога, одного из руководителей Исторического музея в Москве, Алексея Уварова предложение написать монументально-декоративные композиции на тему «Каменный век» для одного из залов музея. Прежде чем приступить к работе, Васнецов много читал, беседовал с историками, археологами, осматривал предметы быта первобытных людей, но в работе над композициями главным стало его воображение. Творческой фантазией художника были воссозданы сцены из жизни древнейших людей, их характерные особенности, душевные состояния.

В 1910-х годах для Дарвиновского музея анималист Василий Ватагин выполнил цикл акварельных таблиц, изображающих вымерших животных. В 1930-1940-х годах были написаны картины на палеонтологические темы и о заре истории человечества Алексеем Комаровым, Михаилом Езучевским, Вадимом Трофимовым. Наиболее значимые произведения об истории естественного мира созданы при участии Константина Флёрова. До Ватагина и него в России никто не писал больших живописных полотен с изображениями доисторических животных.

«Флёров был профессором, но по своей натуре не подходил ни под какую категорию ученых. Это был художник во всем — с богемными чертами характера, величественный, огромного роста, с глухим басом, импозантный и харизматичный...» — так характеризовал его в своих воспоминаниях коллега по работе в Палеонтологическом институте кандидат биологических наук Владимир Жегалло.

Константин Константинович Флёров родился в Москве 4 февраля 1904 г. в семье доктора медицины, профессора Московского университета. С юных лет он увлекался рисованием и зоологией, часто с отцом приходил в зоопарк наблюдать и рисовать животных. Большую роль в формировании юноши сыграл художник Василий Ватагин — он обратил внимание на его художественные способности и привел в студию анималистического рисунка Алексея Степанова. В 1920 г. Флёров поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. Еще будучи студентом, выезжал в экспедиции и из всех своих поездок привозил кипу рисунков, выполненных с натуры. В 1926 г. Флёрова пригласили в Зоологический институт Академии наук в Ленинграде старшим научным сотрудником, где он проработал до 1937 г. В это время им было опубликовано множество статей по зоологии и палеонтологии, он писал большие разделы в коллективных монографиях («Звери Арктики», «Звери Таджикистана»). Все эти работы появились в результате экспедиций по Уралу, Кавказу, Дальнему Востоку и Средней Азии и создали имя их автору не только в СССР, но и за рубежом. В 1935 г. ученому была присуждена без защиты степень кандидата биологических наук.

 

 

Осенью 1937 г. известный музеевед Александр Коте пригласил Флёрова в Москву, где он принял участие в оформлении Дарвиновского музея. За годы работы здесь им были выполнены грандиозные скульптурные реконструкции вымерших животных и более пятисот картин на темы изменчивости, происхождения и развития жизни на Земле и др. Первыми его скульптурами для Дарвиновского музея стали «Меритерий» и «Палеомастодон» (1937) — они по сей день украшают экспозицию. Затем последовали более масштабные реконструкции: пятиметровой высоты скульптура гигантского ленивца «Мегатерия», лемура «Мегалодаписа» и гигантской нелетающей птицы «Моа» (1938). Лаконичность и четкость форм, отсутствие лишних спорных подробностей и деталей обусловили успех этих композиций.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

В 1938—1939 гг. Флёров под руководством Ватагина выполнил серию картин на тему «Происхождение и развитие жизни на Земле». В нее вошли семь масштабных панно, посвященных эволюции наземной фауны в эоценовую, миоценовую, ледниковую эпохи, в пермский, триасовый, юрский и меловой периоды. «Одно дело воссоздать наружный облик существа, еще недавно бороздившего наши леса и закрепленного, хотя и неумело сделанным прижизненным рисунком, — писал Александр Коте, оценивая трудности работы художника, — и другое дело — оживить углем и красками гротескные формы отдаленнейших геологических эпох, тех гигантских, давно вымерших «драконов», отголоски о которых глухо слышатся в народных сагах и легендах... Одеть разрозненные кости ископаемых гигантских чудовищ мышцами и кожей, дать почувствовать сквозь общие покровы костную архитектонику под силу лишь анатому-зоологу. Заставить эти закрепленные карандашом и кистью линии и формы проецироваться в глубину, заполнить объемным содержанием, придать им жизнь и движение — под силу только скульптору-художнику».

После переезда Академии наук в Москву Константин Константинович по приглашению академика Алексея Борисяка и профессора Юрия Орлова, позднее академика, с 1938 г. начал работать старшим научным сотрудником в Палеонтологическом институте, оставаясь сотрудником Дарвиновского музея по совместительству. В конце 1930-х годов Флёров выполнил серию картин, воскрешающих образ жизни халикотериев (особой ветви непарнокопытных, родственных лошадям и носорогам), древних хищников-амфиционов, или медведе-собак. Тогда же он работал над реконструкциями животных гиппарионовой фауны (Гиппарионовая фауна — комплекс вымерших млекопитающих, широко распространенных в южных и умеренных широтах Евразии и Северной Африки в верхнем миоцене (~9,5-5,3 млн лет назад) и плиоцене (~5,3-2,5 млн лет назад) (прим. ред.)), среди которых специалисты отмечают самотериев, палеотрагусов (вымерших предков жирафов) и хилотериев (вымерших безрогих носорогов). Все эти картины выполнены в светлой солнечной гамме. Живо изображены травы, примятые копытами. Даже самые удивительные создания нарисованы так убедительно, как будто художник наблюдал их собственными глазами.

В 1941 г. для Государственного Дарвиновского музея (ГДМ) Флёров написал несколько монументальных холстов с наиболее значительными представителями плейстоценовой фауны: «Мегаладапис» (Мадагаскар), «Дипротодон» (Австралия), «Глиптодон», «Токсодон», «Мегатерий» (Южная Америка). Ископаемые остатки трех последних были найдены Чарлзом Дарвином в Патагонии во время его кругосветного путешествия на корабле «Бигль». По мнению Александра Котса, найденные кости этих животных «...сыграли когда-то решающую роль в открытии Дарвином начала эволюции живого мира».

Флёров, как ученый, был последователем основоположника палеоэкологии Владимира Ковалевского, давшего блестящие примеры эволюционного анализа вымерших наземных позвоночных. Вот как описывал свой подход к реконструкциям сам художник: «Изучая кости, остатки древних животных, мы достаточно точно можем проследить смену физико-географических условий на Земле. Ничтожные изменения в рельефе местности или в составе пищи вызвали изменения зубов, черепа, конечностей. Мы знаем, что зубы животных, питающихся растениями, резко отличаются от зубов хищников. К примеру, нам попались при раскопках зубы парнокопытного млекопитающего с низкими коронками, конически старающимися от основания к жевательной поверхности. Это позволяет сделать вывод, что состав пищи животного был сходен с пищей современного лося, потому что лось имеет подобное строение зубов и питается листьями, побегами и сочными болотными растениями. По другим найденным здесь же костям убеждаемся, что наше ископаемое животное — древний олень. Вот готов и пейзаж — здесь были густые лиственные леса. Если бы мы нашли зубы мелкие, низкие, как у современного северного оленя, правильно было бы предположить, что на этом месте росли лишайники».

В 1946 г. Флёров защитил докторскую диссертацию, принял участие в Монгольской палеонтологической экспедиции, которой руководил Иван Ефремов, известный палеонтолог и писатель-фантаст. Константин Константинович внес неоценимый вклад в описание находок экспедиции. Он выполнил серию живописных этюдов с пейзажами и несколько картин на палеонтологические темы для музея Улан-Батора. В конце 1940-х и в 1950-е годы Флёров иллюстрировал палеонтологический раздел «Детской энциклопедии», книги академиков Владимира Обручева, Юрия Орлова, доктора биологических наук Ивана Ефремова, кандидатов биологических наук Анатолия Рождественского, Бориса Трофимова. По завершении Монгольской палеонтологической экспедиции ее участники написали воспоминания о ней и несколько научно-популярных книг по палеонтологии, которые были снабжены иллюстрациями Флёрова.

В 1947 г. был выпущен альбом наглядных пособий «Развитие жизни на Земле» с иллюстрациями Флёрова и Яншинова, составленный группой ведущих ученых Палеонтологического института под руководством доктора биологических наук Романа Геккера. Альбом представляет собой папку с листами in folio, содержащими текст, таблицы, фотографии, прорисовки окаменелостей, реконструкции вымерших животных и ландшафтов различных эпох. Воспроизведенные в издании пейзажи с древними чудовищами были выполнены карандашом в характерной для Флёрова живописной манере.

Константин Константинович широко популяризировал научные знания по палеонтологии, читал лекции, проводил беседы, выступал по радио и на телевидении, консультировал режиссеров, снимавших фантастические фильмы. Например, «Планета бурь» (1961), снятый по роману Александра Казанцева, где появился сюжет с динозаврами. В 1971 г. в Париже на конгрессе ученых, занимающихся четвертичным периодом, состоялась выставка живописных произведений Флёрова. Она имела большой успех у зрителей.

В 1965 г. директор Палеонтологического института академик Юрий Орлов добился решения правительства СССР о строительстве нового здания для музея. Спустя три года проект утвердили, и Флёров стал заранее готовить серию больших холстов, которые должны были определить интерьер залов. В новом здании для него спроектировали художественную мастерскую, но в ней, к сожалению, Константин Константинович не успел поработать: строительство было закончено в 1983 г., уже после смерти художника. Оставаясь руководителем музея до 1973 г., Флёров опубликовал множество научных работ, он был крупным специалистом по палеонтологии позвоночных на территории СССР и единственным палеоживописцем в России.

Завершая рассказ о художнике, процитирую палеонтолога и писателя Ивана Ефремова. Из книги, посвященной итогам Монгольской палеонтологической экспедиции: «Бродя по бесконечным лабиринтам красных ущелий, извлекая из-под тяжелых пластов песчаников, глин и конгломератов остатки жизни прошлого, мы все глубже проникали в великую книгу геологической летописи. Трудно передать ощущение, охватывающее тебя, когда кладешь пальцы на желобки в истертых зубах диноцерата, мастодонта или динозавра, сделанные пищей, съеденной десятки миллионов лет назад. Или стоишь перед раскопанным скелетом чудовищного ящера, стараясь разгадать причину его гибели по положению, в котором захоронилось животное. Или отчетливо видишь на окаменелых костях следы заживших ран — сломанных и сросшихся переломов, отметины странных заболеваний. Кажется, что с глаз спадает какая-то пелена и они глядят прямо в глубину времени, а современная человеческая жизнь соприкасается с прошлым, давно исчезнувшим, но совершенно реально осязаемым. И тогда приходит отчетливое понимание, насколько важно познание прошлого. Без этого знания мы никогда не поймем, как появились, как исторически сложились среди всей остальной жизни мыслящие существа — мы, люди!»

 

 «Наука в России» . – 2014 . - № 6 . – С. 100-109.