Вехов Н.В. РУССКИЙ ПУТЕШЕСТВЕННИК И УЧЕНЫЙ А.В. КОЛЧАК-ПОЛЯРНЫЙ

Вице-адмирал Александр Васильевич Колчак

На рубеже XIX—XX вв. в плеяде выдающихся отечественных мореплавателей и исследователей яркой звездой засверкало имя молодого моряка и ученого А.В. Колчака. Увы, после событий 1917 г. были забыты все его заслуги перед Родиной, и научные, и военные (а ведь военные историки признают, что лучшими адмиралами русского флота в периоды Русско-японской и Первой мировой войн были С.О.Макаров, Н.О.Эссен, А.И.Непенин и А.В.Колчак).

Александр Васильевич Колчак и вся его деятельность в дореволюционной России оказались после 1917 г. под запретом. Прошедшие с того далекого времени десятилетия заставляют нас по-новому посмотреть на отечественную историю XX в. и переосмыслить многие ее события. Я хочу рассказать о малоизвестной ныне стороне деятельности А.В.Колчака — о его путешествиях и научно-исследовательской работе в Арктике.

4 (17) ноября 1874 г. в семье штабс-капитана морской артиллерии Василия Ивановича Колчака и Ольги Ильиничны (до замужества — Посоховой) родился первенец, которого назвали Александром. Семья Колчаков в то время жила под Санкт-Петербургом, поблизости от Обуховского сталелитейного завода, где отец будущего полярного исследователя и полководца работал приемщиком от военного ведомства. Уже в раннем детстве Александр мечтал о морских просторах, благо этому способствовали рассказы отца и многочисленных родственников о былых походах и сражениях. Поэтому, не удовлетворившись гимназическим образованием, Василий Иванович решил определить сына в Морской кадетский корпус. Прошение его было удовлетворено, и Александр, как многие дети морских офицеров, стал учащимся этого учебного заведения.

Способный и талантливый юноша упорно трудился над заданиями, тщательно постигал науки, военно-морское дело. За год до выпуска из Морского корпуса как лучший по наукам и поведению он был назначен фельдфебелем младшей роты морских кадетов. Когда же он окончил Морской корпус и высочайшим приказом по флоту был произведен в первый морской офицерский чин (мичман), ему исполнилось только 19 лет. За отличные успехи Александру Васильевичу присудили премию адмирала П. И. Рикорда, героя русско-турецкой войны 1828-1829 гг., командовавшего в то время эскадрой, мореплавателя, ученого, управляющего Камчаткой (1817-1822), с вручением 300 руб. По окончании корпуса А. В. Колчак несколько месяцев пробыл в петербургском 7-м флотском экипаже, а весной 1895 г. получил назначение на только что спущенный на воду крейсер «Рюрик» в качестве помощника вахтенного начальника и ушел в многомесячное плавание на Дальний Восток. В 1896 г. он был повышен по службе и в качестве вахтенного начальника несколько лет плавал по Тихому океану на клипере «Крейсер».

В 1899 г. Александр Васильевич Колчак возвратился в Кронштадт, главную военно-морскую базу России. Прибыл он сюда не с пустыми руками. Во время многотрудных плаваний он не только выполнял обязанности морского офицера, но и усиленно занимался самообразованием, постигал обпще и специальные морские науки, особенно океанографию и гидрографию. В нем все больше вызревало решение заняться наукой. С детства он мечтал о плаваниях в полярных широтах, экспедициях в Южный Ледовитый океан.

И в этом направлении А.В.Колчак уже сделал первый шаг. По результатам своих наблюдений, осуществленных во время рейсов на кораблях «Рюрик» и «Крейсер» с мая 1897 г. по март 1898 г., Александр Васильевич опубликовал научную статью о наблюдениях над поверхностными температурами и удельным весом морской воды. Эта работа - не только чисто методическое исследование по уточнению и усовершенствованию наблюдений на море; в ней были уточнены еще и карты холодных течений у берегов Кореи. Они имели первостепенное стратегическое значение в годы разразившейся Русско-японской войны: ими пользовались при размещении минных полей и т.д.

Сразу по прибытии в Кронштадт А.В.Колчак отправился к вице-адмиралу С.О.Макарову. Этот выдающийся ученый и мореплаватель готовился тогда к плаванию по Северному Ледовитому океану на первом отечественном ледоколе «Ермак». Позже А.В.Колчак написал об этой встрече: «Я просил взять меня с собой, но по служебным обстоятельствам он не мог этого сделать, и «Ермак» ушел без меня. Тогда я решил снова идти на Дальний Восток, полагая, что, может быть, мне удастся попасть в какую-нибудь экспедицию, - меня очень интересовала северная часть Тихого океана в гидрологическом отношении. Я хотел попасть на какое-нибудь судно, которое уходит для охраны котикового промысла на Командорские острова к Берингову морю, на Камчатку. С адмиралом Макаровым я очень близко познакомился в эти дни, так как он сам много работал по океанографии». Видимо, под влиянием идей Степана Осиповича А.В.Колчак «переориентировался» - с Южного на Северный Ледовитый океан.

Александр Васильевич узнал о готовящейся Академией наук экспедиции барона Э.В.Толля по поиску загадочной «Земли Санникова». Но встретиться с ним ему долго не удавалось. Состоявшаяся, наконец, встреча не внесла ясность в вопрос, может ли А. В. Колчак принять участие в экспедиции. Отказывали многим: и будущему участнику экспедиции, астроному, кандидату наук Ф.Г.Зеебергу (он даже просил взять его хотя бы кочегаром), и врачу, впоследствии принятому в состав экспедиции, Г.Э.Вальтеру. А ведь до старта оставалось очень мало времени. Э.В.Толлю приходилось решать непростые задачи. Надо было учитывать не только профессионализм, но и совместимость характеров участников предстоящего мероприятия, и многое другое. И А.В.Колчак получил неопределенный ответ, который можно было расценивать по-разному.

Александр Васильевич нашел выход своим эмоциям: в сентябре 1899 г. он отплыл на эскадренном миноносце «Петропавловск» на Дальний Восток, с тем чтобы в одном из южных портов списаться на берег и... вступить в ряды добровольцев, помогавших восставшим бурам защищать далекий Трансвааль, республику на территории Южной Африки. Но стать защитником восставших ему не удалось. В одном из греческих городов, Пирее, он все же получил приглашение от Э.В.Толля участвовать в экспедиции. Барон Толль познакомился с работами начинающего гидрографа и решил принять его вместе с двумя другими офицерами на три имевшиеся у него должности морских офицеров. По распоряжению Главного морского штаба Александр Васильевич был отозван в Россию. В Петербурге он узнал, что в круг его обязанностей, кроме гидрологии, войдут и магнитологические наблюдения. Чтобы подготовиться к этой работе, ему пришлось получить назначение в Главную физическую обсерваторию, а затем в Павловскую магнитную. Там он три месяца постигал премудрости и оттачивал мастерство магнитологических наблюдений.

Идею и задачи первой официальной Русской полярной экспедиции широко обсуждали в российской печати, в научных кругах. Была создана специальная комиссия, контролировавшая расходование финансовых средств. Лишь с ее ведома были возможны различные платежи. Так, постановлением Комиссии на приобретение в Норвегии судна для экспедиции и другие финансовые операции были выделены 60 тыс. рублей. В процессе подготовки экспедиции А.В.Колчак был командирован на стажировку в Норвегию, к скандинавским ученым, у которых был большой опыт научных исследований в Арктике, для ознакомления с новейшими методиками топографических, гидрологических, гидрохимических и магнитных исследований. Одновременно он вел интенсивную переписку со многими европейскими фирмами с целью приобретения новейших морских приборов. Будучи в Норвегии, Александр Васильевич посетил университетскую лабораторию профессора Фритьофа Нансена. Знаменитый полярный путешественник поделился с ним и опытом, и оборудованием для производства морских работ в Арктике. Ф.Нансена очень интересовал будущий маршрут русского судна «Заря», на котором отправлялись Э.В.Толль и его спутники. Речь зашла и о посещении Ново-Сибирских островов, проходе Беринговым проливом во Владивосток. Знаменитый норвежец с восхищением встретил план русской экспедиции.



"Заря". 1899 год

В марте 1900 г. президент Императорской Академии наук великий князь Константин Константинович утвердил личный состав экспедиции. Начальником ее на «Заре» шел барон Э.В.Толль, геолог по образованию, а командиром этого судна был назначен лейтенант Российского флота Н.Н.Коломийцев, до этого много лет проработавший в Беломорской гидрографической экспедиции. В научный и офицерский состав Русской полярной экспедиции вошли также: Ф.А.Матисен — лейтенант Российского флота, геодезист, картограф, минералог и фотограф, участник экспедиции на Шпицберген в 1899 г.; А.В.Колчак - лейтенант Российского флота, второй офицер корабля; А А. Бялыницкий-Бируля — старший зоолог Зоологического музея Императорской Академии наук, неоднократно работавший на Соловецкой биологической станции, входивший в состав Шпицбергенской экспедиции; Ф.Г.Зееберг — преподаватель физики, астроном и магнитолог экспедиции; доктор медицины Г.Э.Вальтер, врач, бактериолог и второй зоолог, принимавший участие в 1899 г. в экспедиции на «Андрее Первозванном» у Мурмана. В штате экспедиции числилось еще 13 человек команды «Зари». В середине мая закупленную в Норвегии шхуну, названную «Зарей», под командованием Н.Н.Коломийцева и А.В.Колчака перегнали в Петербург. Она пришвартовалась на Неве у набережной Васильевского о-ва, новенькая, сверкающая белизной корпуса и палубных надстроек. Петербуржцы с интересом рассматривали шхуну, намеревавшуюся вступить в многотрудное сражение с арктическим льдами.

Эта экспедиция была первой в отечественной практике укомплектованной на уровне мировых стандартов. В ее оснащении участвовали все крупнейшие отечественные научные учреждения того времени — Зоологический и Геологический музеи Академии наук, Павловская и Пулковская обсерватории. В комплектовании библиотеки экспедиции участвовали и отдельные ученые, присылавшие на борт шхуны свои научные труды. Такое внимание к экспедиции в немалой степени определялось тем, что она вышла под личным вымпелом президента Академии наук, великого князя Константина Константиновича. 21 июня 1900 г., в солнечный, теплый день множество народу собралось на набережной Васильевского о-ва, чтобы проводить «Зарю» в беспримерное плавание в Арктику. Командир шхуны Н.Н.Коломийцев без помощи буксира провел «Зарю» мимо множества судов, вельботов, лодок. Криками «Ура!» провожал Петербург будущих героев. По пути в Арктику в Норвегии, в Тромсё, было докуплено недостающее - сушеная рыба, корм для собак, уголь. Сюда же от Ф.Нансена были доставлены закупленные гидрологическое и гидрохимическое оборудование, приборы для измерения направлений и скорости течений, батометры для отбора проб воды, глубоководные термометры, химическая посуда. После недельного стояния в скандинавском порту экспедиция продолжила свой путь. В Екатерининской гавани нового российского порта Александровска-на-Мурмане на борт «Зари» погрузили 60 ездовых собак. 31 июля шхуна снялась с якоря и вышла из Екатерининской бухты курсом на восток. Для А.В.Колчака начиналась арктическая страница биографии...

Шхуна теперь ежедневно останавливалась в море для гидрологических и биологических исследований, что занимало около двух часов. Весь комплекс гидрологических работ выполнял А.В.Колчак, а биологических исследований — А.А. Бялыницкий-Бируля. За три месяца «Заря» дошла до области паковых льдов. А.В.Колчак, Э.В.Толль и Н.Н.Коломийцев сошли на лед, чтобы поближе познакомиться с ледовой обстановкой. И тогда выяснилось, что дальше не пройти. В Таймырском заливе стали на якорь. 1 октября начальник экспедиции Э.В.Толль объявил начало зимовки. Командир шхуны остановил машину и подвел первый итог плавания. А он был неутешительным: за три месяца запас угля уменьшился почти на три четверти, а впереди экспедиции предстояло еще три года.

Первые выводы сделал и А.В.Колчак. Он усовершенствовал методику гидрологических исследований, способы отбора проб воды в полярных морях, опробовал в действии все имевшиеся на борту «Зари» приборы и не раз отметил, что взятые им батометры — самые совершенные, которые только возможны в подобной работе. На левом борту «Зари» он установил футшток (приливометр) для наблюдений за колебаниями уровня воды. Были проверены и термометры, от точности измерения которых зависела правильность установления других гидрологических параметров, например, солености воды. Отработал Александр Васильевич и последовательность гидрохимических наблюдений, методику забора проб на определение химического состава воды. Для полного химического анализа он фильтровал образцы воды в стеклянные бутылки, закрывал притертыми пробками, заливал их парафином и обтягивал животным пузырем. Такая тщательность в работе даже у гидрохимиков второй половины XX в. вызывала восхищение. Он изучал также пробы донных грунтов и придонного слоя воды. Начиная с августа 1900 г. ежедневно, через каждые четыре часа измерял температуру воды и удельный вес в поверхностном слое, а глубоководные наблюдения проводил один раз в сутки на специальных станциях, когда судно стояло на якоре. Во время полярной ночи Александр Васильевич приступил к определениям широты и долготы географических объектов. Он начал также многомесячные наблюдения за толщиной льда. Все эти и другие сведения послужили ему впоследствии основой для написания знаменитой монографии «Лед Карского и Сибирского морей».

Во время этой зимовки начались санные походы исследователей. В первую санную поездку — к фьорду Гафнера на восточном берегу п-ова Таймыр - отправились А.В.Колчак и Э.В.Толль. Она была непродолжительной — всего 9 дней, но объем проведенных исследований значителен: были определены координаты п-ова Короля Оскара, сделаны описания встретившихся по пути безымянных острова и полуострова у западного берега Таймыра.

Весной 1901 г. Э.В.Толль и А.В.Колчак отправились во вторую для них совместную санную экспедицию — в труднейший маршрут для съемки Таймырского п-ова. Им предстояло обойти часть его береговой области. Сначала их сопровождали два матроса из команды «Зари», а затем они были отправлены на шхуну. За время многодневного похода путешественники прошли более 500 км, уточнили очертания берегов, составленные еще штурманом экспедиции Семена Челюскина Харитоном Лаптевым. Как и многие другие санные походы, этот проходил при 30-градусных морозах, жесточайших пургах, скудном пайке, дефиците горючего для походных кухонь, постоянных проваливаниях в трещины, откапывании застрявших саней, иных происшествиях. Измученные собаки отказывались тащить нарты. Тогда они вдвоем сами впрягались в упряжку. Лишь 31 мая измотанные, потерявшие почти всех собак, которые умерли от голода и чрезмерных нагрузок, они вернулись на «Зарю». Э.В.Толль решил увековечить имя своего верного и мужественного спутника А.В. Колчака, назвав один из островов у берегов Таймыра именем молодого гидрографа. Но это географическое название не просуществовало на географической карте и четверти века. В 1920-х гг. его заменило другое название - остров Расторгуева: официальные власти страны решили навсегда стереть из памяти имя «душителя свободы», назвав островок именем рядового участника экспедиции, матроса Степана Расторгуева. Увы, справедливость не восстановлена и до сих пор.

25 августа 1901 г. «Заря» освободилась из ледового плена, и участники экспедиции загорелись новыми планами. Впереди были исследования о. Беннетта и поиски «Земли Санникова». Через несколько дней из тумана открылся мыс Эммы. Ближайшее расстояние, на которое «Заря» приблизилась к о. Беннетта, составляло 12 миль. С борта судна хорошо были видны заснеженная вершина, поднимавшаяся на 700—900 м, около «Зари» частыми гостями стали моржи, летало много кайр и других птиц. А.А.Бялыницкий-Бируля даже обнаружил редкую розовую чайку, гнездящуюся на скалах острова.

Из-за многочисленных трещин и полыней путешественники не смогли попасть на остров и устроить на нем продовольственный склад. А тут еще и новое обстоятельство — требующий чистки котел «Зари» вынудил их пойти для ремонта в Нерпичью губу на о. Котельный. Когда же ремонт судна был закончен, проявился блинчатый лед, и Э. В. Толль принял решение провести на этом острове вторую зимовку.

Здесь, еще до прибытия «Зари», работала вспомогательная партия Русской полярной экспедиции, заранее организованная Э.В.Толлем и прибывшая сюда из Усть-Янска под начальством геолога К.А.Воллосовича. Она устроила на островах архипелага продовольственные депо, заложив в них для самых экстренных случаев аварийные запасы продовольствия для людей и собак. Зимой на острова архипелага с «Зари» отправилась санная партия, в которую вошли двое -А.В.Колчак и зоолог А.А.Бялыницкий-Бируля. Александр Васильевич провел на о. Новая Сибирь астрономические и магнитные наблюдения, а его спутник остался здесь на три-четыре месяца для орнитологических исследований. В середине апреля 1902 г., когда установились светлые, тихие дни, озаренные ярким лунным светом, А.В.Колчак отправился на охоту для пополнения мясных запасов экспедиции. Охота была удачной, и он привез пять добытых оленей.

Наступила весна, а с ней и благоприятное время для продолжения программы экспедиционных исследований. Александр Васильевич вместе с каюром Петром Стрижевым стали готовиться к обследованию о. Бельковского. Кроме обычных обязательных исследований, закрепленных за А.В.Колчаком по штатному расписанию экспедиции, он должен был заняться сбором образцов четвертичных отложений.

А.В.Колчак и П.Стрижев пересекли 30-километровый пролив, названный в честь шхуны экспедиции проливом «Зари». Он разделял острова Бельковский и Котельный. Александр Васильевич объехал на нартах весь о. Бельковский и положил его на карту. Во время маршрута были собраны штуфы палеозойских сланцев и диабаза, а также других горных пород. К югу от острова был обнаружен маленький скалистый безымянный островок, который А.В.Колчак назвал в честь своего спутника-каюра островом Стрижева. Во время этого санного маршрута Александр Васильевич продолжал изучать разновидности льда для своей монографии по проблемам гляциологии. После возвращения на «Зарю» А.В.Колчак в сопровождении П.Стрижева отправился на обследование внутренней части о. Котельного. Ему предстояло побывать также и на о. Земля Бунге. Он установил, что обрывистые ледяные берега о. Фаддеевского представляли собой ископаемый лед, прикрытый тонким слоем наносов. Александр Васильевич провел и очень важные наблюдения за распространением ископаемого льда под уровнем моря. Им было установлено, что слои ископаемого льда покрыты сверху слоями солоноватых морских глин с остатками моллюсков. Такие же отложения он обнаружил на суше острова, на высоте 25 м. Найденное им на дне Благовещенского пролива сплошное ледяное дно, покрытое тонким слоем илистых четвертичных отложений, представляло собой научный феномен.

Э.В.Толль готовился к санному походу на острова Беннетта, Жаннетта и Генриетта. Сюда он отправлялся в компании с Ф.Г.Зеебергом и двумя каюрами - тунгусом Василием Гороховым и якутом Николаем Протодьяконовым. Вместо себя начальником экспедиции он оставлял нового командира «Зари» Ф.А.Матисена. Вечером 3 июня санная партия Э.В.Толля ушла в неизвестность. После ее ухода «Заря» вышла курсом на восток, огибая архипелаг с юга. Обогнув мыс Медвежий, она двинулась на восток, туда, куда направлялся Э.В.Толль. А.В.Колчак взял первую за эту навигацию гидролого-зоологическую пробу, пробы грунта, воду с различных горизонтов для проведения последующего анализа содержания основных ее химических компонентов, измерял температуру и плотность морской воды, опускал на дно драгу для сбора донных животных. Теперь он стал брать пробы ежедневно. Но времени на все наблюдения хватало с трудом, ведь с уходом Эдуарда Васильевича он остался единственным научным сотрудником.

Пройдя всего 120 миль, «Заря» уперлась в сплошной массив льда. Плавание у южных и восточных берегов архипелага Новосибирских о-вов, а тем более к лежащим северо-восточнее островам Де-Лонга, куда направился Э.В.Толль, было уже невозможно. Попытки найти проход во льдах не увенчались успехом, и Ф.А.Матисен принял решение идти на материк, в устье р. Лены, пересесть там на курсирующий от Якутска пароход и вернуться сюда к началу зимы. На «Заре» же должны были остаться только вахтенные дежурные.

В декабре 1902 г. участники экспедиции, за исключением партии Э.В.Толля, вернулись в Петербург, проехав пол-Сибири. В столице А.В. Колчак окончательно утвердился в мысли о необходимости посылки спасательной экспедиции за Э.В. Толлем и его спутниками и стал готовиться возглавить ее. В январе 1903 г. было окончательно решено, что спасательная группа отправится туда на шлюпках с материка. Начальником ее был назначен 28-летний лейтенант А.В.Колчак. Многие считали безумием плыть по Северному Ледовитому океану на шлюпках, но иного выхода не было. Поэтому Александр Васильевич решил стать этим безумцем. Долг и честь офицера говорили ему, что это - единственно правильное решение. В конце января А.В.Колчак получил первые ассигнованные на эту поездку деньги и 1 февраля выехал в Мезень, где нанял шестерых поморов, участвовавших раньше в Шпицбергенской экспедиции Ф.Н.Чернышева. Тут же Александр Васильевич приобрел и два карбаса для плавания к о. Беннетта. Вернувшийся из Сибири в Петербург А.А.Бялыницкий-Бируля сообщил, что Э.В.Толль не прибыл к условленному сроку на материк.

22 февраля 1903 г. после интенсивных сборов А.В.Колчак и шесть его спутников отбыли в Иркутск, а оттуда уже в 20-х числах марта отправились дальше на север. В Иркутске, несмотря на огромную занятость, Александр Васильевич нашел время выступить в местном отделении Русского географического общества с лекцией «О современном положении Русской полярной экспедиции». По пути к устью Лены в Якутске к отряду А.В.Колчака присоединились два матроса с «Зари». И тут, во время санного маршрута, Александр Васильевич не терял время зря. Так, он определил точные географические координаты г. Якутска. Из Якутска А.В.Колчак тремя партиями отправил людей и грузы в Верхоянск, куда сам прибыл 30 апреля. В первых числах мая все участники спасательной экспедиции собрались в Аджер-гайдахе, последнем пункте на материке, откуда им предстояло направиться уже по морю на спасение Э.В.Толля и его спутников.

17 мая вся экспедиция (17 человек с 10 нартами по 13 собак в каждой упряжке и вельботом, который размещался на санях, запряженных 30 собаками) вышла в сторону мыса Святой Нос. Предполагавшийся маршрут был длиной более 1000 км. Двигались только ночью, когда подмораживало и наст держал нарты. Часто в них впрягались люди, а для прохода нарты с 600-килограммовым вельботом нередко приходилось прорубать дорогу в торосах. 23 мая экспедиция наконец-то попала на юг Новосибирских о-вов. На о. Котельном А.В.Колчак разделил свою экспедицию на две партии: одна - сам А.В.Колчак и еще шесть человек - оставалась ждать, пока вскроется море и можно будет идти на вельботе спасать Э.В.Толля, а другая, под начальством П.В.Оленина, его заместителя по руководству экспедицией, отправлялась на юг острова для обследования этой неизученной еще его части с заданием заняться также ботаническими и зоологическими работами.

Возможности проводить научные изыскания на этот раз у А.В.Колчака были минимальными, ведь все его усилия были направлены на проведение спасательной экспедиции. Он ограничился обычными метеорологическими наблюдениями, астрономическими определениями широты и долготы географических пунктов, занимался сбором ископаемых останков животных, наблюдал за состоянием берегового льда. Первая попытка выйти в море на вельботе оказалась мало результативной: дойдя до мыса Медвежьего, убедились, что полынья еще небольшая, лед приблизился к берегу и идет к самому горизонту. Попытку повторили через несколько дней.

На этот раз путь спасателей лежал от о. Котельного вдоль южного берега Земли Бунге к о. Фаддеевскому, откуда семеро смельчаков намеревались переправиться на о. Новая Сибирь и с мыса Высокого стартовать на спасение Э.В.Толля. Вышли в маршрут. Почти до самой Новой Сибири сплошной белой стеной валил снег, превращаясь сразу же в потоки воды. Одежда промокала. Груженый до предела вельбот постоянно садился на мель, приходилось всем вылезать в воду и тащить его ближе к берегу. На берег выносили палатку, вещи и разводили костер, обогреваясь и подкрепляясь пищей. Приходилось тащить вельбот и в торосах, когда на переходе по льду к о. Фаддеевскому путешественники попали в жесточайший шторм. Реальной была опастность провалиться в трещины, в любую минуту быть поглощенными морской полярной пучиной. На о. Новая Сибирь А.В.Колчак встретил партию инженера М.И.Бруснева, отправленного туда годом раньше на случай возвращения Э.В.Толля и его спутников. Здесь, на мысе Высоком, М.И.Бруснев обнаружил последнюю стоянку Э.В.Толля на Новосибирских о-вах, когда тот шел на о. Беннетта, и записку с местом их предполагаемого базирования на архипелаге Де-Лонга.

Перейдя по морю на вельботе до о. Беннетта, спасательная партия А.В.Колчака обнаружила на мысе Эммы бутылку с тремя записками, где сообщалось о благополучном прибытии сюда группы Э.В.Толля, возможном месте постройки зимовочного дома и месте встречи с «Зарей», когда та придет за ними. Ознакомившись с записками, А.В.Колчак в сопровождении боцмана Н.А.Бегичева и матроса И.Я.Инькова отправился искать избушку-поварню Э.В.Толля. Отыскав ее, Александр Васильевич и его спутники обследовали избушку. В ней и около нее были найдены остатки имущества и обмундирования Э.В.Толля и его соратников, геологические образцы, фрагменты научных приборов. Среди прочего была найдена и последняя весточка от Э.В.Толля: «Отправимся сегодня на юг. Провизии имеем на 14-20 дней. Все здоровы. Э.Толлъ. Губа Павла Кёппена острова Беннетта. 26.Х -8.XI. 1902 г.». 20 августа А.В. Колчак покинул последнее пристанище своего бывшего начальника. Дальше здесь оставаться было рискованно: море замерзало, продовольствия было в обрез, а плавать на шлюпке среди льдин было опасно. Оставив на о. Беннетта доску с датами своего пребывания тут, они за два дня добрались до Новосибирских о-вов.

Лишь в конце ноября, когда пролив между Новосибирскими о-вами и материком покрылся льдом, А.В.Колчак со спутниками отправился к устью р. Лены. 9 декабря они были в Аджергайдахе, откуда затем выбирались двумя партиями. 14 декабря Александр Васильевич прибыл в Казачье, а 8 февраля 1904 г. он уже был в Якутске. Через день А.В.Колчак получил извещение с Дальнего Востока о начале Русско-японской войны и испросил разрешение великого князя Константина Константиновича отправиться на Тихий океан в составе одной из эскадр. Сдал свои дела по экспедиции заместителю П.В.Оленину и 16 февраля выехал в Иркутск вместе со своей командой. В Иркутске в марте 1904 г. А.В.Колчак составил краткий отчет о проведенной им спасательной экспедиции и отправил его в Академию наук.

Возвратившись в Россию из японского плена после окончания военных действий на Дальнем Востоке, в 1905 г. Александр Васильевич подготовил новый, уже более полный отчет о проведенной им почти двумя годами раньше экспедиции. Эти и другие донесения А.В.Колчака окончательно прояснили судьбу одной из партий Русской полярной экспедиции, отправившейся под руководством Э.В.Толля на поиски «Земли Санникова». Все четверо из толлевской партии погибли. По мнению А.В.Колчака, положение Э.В.Толля и его спутников было безвыходным. Ни по пути следования, ни на о. Беннетта, которого они достигли, у них не было достаточного количества пищи; прокормиться же тут охотой из-за отсутствия оленей, а на них очень надеялись путешественники, они не могли. Кроме того, не нашли они на острове и достаточно топлива, чтобы провести зимовку в тепле и избежать обморожения. Но самое главное - не было там материала (того обилия плавника, на который тоже уповал Э.В.Толль) для постройки полноценного зимовочного лагеря. Таким образом, в конце октября Эдуард Васильевич и трое его спутников оказались перед дилеммой: либо остаться на острове и погибнуть от голода и холода, либо рискнуть и идти на материк. Выбрали, видимо, второе, веря больше в случай, счастливую звезду. Стало ясно, что Эдуард Васильевич Толль отказался от зимовки на острове и поисков легендарной «Земли Санникова», которой он грезил много лет. Возможно, в пути их сгубило то обстоятельство, что на материк Э.В.Толль отправился со своими спутниками перед наступлением полярной ночи, когда светлое время составляло всего 2-3 часа.

А.В.Колчаку с его спасательной экспедицией повезло больше: он успешно завершил семимесячный поход с беспримерным арктическим морским 90-дневным санно-шлюпочным переходом. Слава Богу, это предприятие завершилось благополучно, имело полный успех и всеобщее признание и в России, и за границей.

Большинство участников Русской полярной экспедиции, перенесших столько лишений и трудов во время трех лет участия в плаваниях и санных походах, были награждены золотыми медалями «За усердие» на Станиславской ленте. А.В.Колчаку был пожалован орден Святого Владимира 4-й степени за спасательную экспедицию 1903 г., а четыре его спутника в 1909 г. тоже получили по золотой медали «За усердие».

Через два года после завершения спасательной экспедиции, в январе 1906 г. в уютном зале Императорского Русского географического общества собрались многие из его членов. Здесь, на заседании сразу двух отделений герой Порт-Артура лейтенант А.В.Колчак выступал с докладом об итогах работы заключительного этапа Русской полярной экспедиции на о. Беннетта в связи с поисками пропавшей партии Э.В.Толля и трех его спутников. После блестящего доклада, по достоинству оцененного коллегами, выдающиеся ученые России на Совете Общества 30 января 1906 г. под председательством знаменитого географа и путешественника П.П.Семенова-Тян-Шанского единодушно присудили лейтенанту А.В.Колчаку «за участие в экспедиции барона Э.В.Толля и за путешествие на остров Беннетта, составляющие важный географический подвиг, свершение которого было сопряжено с большими трудностями и опасностью для жизни, свою высшую награду - Большую золотую Константиновскую медаль». Так Александр Васильевич стал четвертым полярником — обладателем высшей награды Географического общества (после Н.А.Э.Норденшельда, Н.Д.Юргенса и Ф.Нансена). А коллеги и сослуживцы стали уважительно величать его Колчак-Полярный по аналогии с П. П. Семеновым-Тян-Шанским.

Дальнейшая работа А.В. Колчака по исследованиям в Арктике продолжалась по двум направлениям: он стал сотрудником созданного при его участии Морского генерального штаба, где возглавлял Балтийский отдел, и одновременно участвовал в работе Главного гидрографического управления, продолжавшего решать вопросы освоения Северного Морского пути. Александр Васильевич присутствовал на многих заседаниях Комиссии по изучению Северного Ледовитого океана и имел счастье общаться со всеми корифеями отечественной гидрографической школы и специалистами по северным морям - генерал-майором А.И.Вилькицким, метеорологом И.Б.Шпиндлером, гидрографом Ф.К.Дриженко, океанологом Ю.М.Шокальским, судостроителем, полковником А.Н.Крыловым, гидрографами Н.Н.Коломийцевым и И.С.Сергеевым, геологом И.П.Толмачевым, гляциологом А.И.Варнеком и многими другими. Почти на всех заседаниях А.В.Колчак активно высказывал свое мнение, а, зная его опыт, более старшие коллеги всегда прислушивались к его советам и рекомендациям.

Начальник Главного гидрографического управления генерал-майор А.И.Вилькицкий предложил А.В.Колчаку организовать экспедицию по исследованию северо-восточного морского пути из Атлантического океана в Северный Ледовитый, вдоль сибирских берегов. А.В.Колчак занимался тогда преподавательской работой в только что организованной Морской академии. Он занялся разработкой проекта экспедиции и, учитывая свой опыт полярного мореплавания, пришел к выводу, что наиболее подходящими для предстоящей работы в Арктике ему видятся морские стальные корабли ледокольного типа, но не такие, как макаровский «Ермак», а подобные нансеновскому «Фраму». По мнению А.В.Колчака, для прохождения по трассе Северного Морского пути необходимо иметь сразу два ледокола: один из них должен прокладывать путь, а второй — нести все научное оборудование и проводить все гидрографические и гидрологические исследования. Александр Васильевич так загорелся новым проектом, что, несмотря на большую загруженность в Штабе, успевал бывать на заводах, беседовать с инженерами и конструкторами ледокольных кораблей, обсуждал с коллегами предложения различных судостроительных фирм, между которыми уже пошло негласное соревнование за получение заказа для будущей экспедиции. В конце концов остановились на проекте, предложенном Невским судостроительным заводом.

Адмирал В.П.Верховский из Морского министерства поручил Александру Васильевичу подготовить памятную записку «О плавании северо-восточным проходом вдоль берегов Сибири от устья Енисея до Берингова пролива». Сначала с ней ознакомился и одобрил ее начальник Главного гидрографического управления А.И.Вилькицкий, а затем эта записка, что называется, пошла «по инстанциям». Подготовительная работа по строительству ледоколов, не в пример научно-организационной, двигалась очень медленно. Государственные чиновники не торопились. Много времени уходило на согласования и утверждения. Наконец строительство ледоколов на Невском судостроительном заводе получило одобрение всех высоких инстанций, но и тут чиновники не торопились. Хотя фактически с самого начала закладки ледоколов А.В.Колчак и Ф.А.Матисен наблюдали за ходом его строительства, лишь в середине ноября 1907 г. их должность как наблюдателей была оформлена документально.

К середине 1909 г. оба судна были спущены на воду и осенью ушли на Дальний Восток. Они представляли собой «удачный компромисс между боевым и научно-исследовательским кораблем», имея артиллерийское вооружение, пушки и пулеметы и вместе с тем прекрасные лаборатории с новейшим научно-техническим оборудованием и инструментами. Подобных судов для плавания в ледовитых морях тогда не имело ни одно государство в мире. Первым командиром «Вайгача» был А.В.Колчак, а «Таймыра» - Ф.А.Матисен. Многомесячное плавание вокруг половины земного шара позволило им познакомиться с новым типом судна, которое не ломало и не давило лед, а раскалывало льдины. Поэтому-то русские ледоколы имели большой радиус действия на окружающие их ледяные поля.

В 1910 г., в первую свою навигацию на Дальнем Востоке, ледоколы пошли в Берингов пролив, где основным районом их работы стала акватория у мыса Дежнева. «Вайгач» проектировали специально для картографических работ. Поэтому во время этого рейса экспедиции под руководством А.В.Колчака удалось провести большую исследовательскую работу и собрать уникальный океанографический и картографический материал. Александр Васильевич продолжал усиленно заниматься гидрологией, его интересовали течения, особенно за пределами акватории Берингова пролива. По его инициативе в программу работы экспедиции были внесены дополнения. Он сам участвовал во всех исследованиях и требовал тщательной записи в бортовых журналах сведений о характере и проходимости льда. Его границы заносили на специальные «ледяные карты», замеряли толщину торосов, высоту ледяных гор, температуру льда на различных глубинах. Был составлен лист карты за № 794 - карта бухты Наталии.

Осенью 1910 г. в Беринговом проливе, у скалистых берегов мыса Дежнева знаменитый полярник, капитан 2-го ранга А.В.Колчак закончил свои научные плавания. Суда вернулись во Владивосток на зимовку и ремонт. Тут его застала телеграмма от В.П.Верховского и начальника Морского генерального штаба князя Ливена. Они просили Александра Васильевича возвратиться в Морской генеральный штаб и продолжить там свою службу. Ему предлагали принять самое деятельное участие в реализации «судостроительной программы» постройки для Российского флота новых судов. После некоторых колебаний А.В.Колчак согласился, навсегда уйдя из науки и Арктики, хотя и остался «в душе навсегда полярным мечтателем, жизненным младенцем и политическим идеалистом».

Но даже через несколько лет после прекращения карьеры ученого-гидрографа А.В.Колчак, будучи в ранге Верховного правителя России, не забывал об Арктике. Приведу лишь один малоизвестный нынче факт. В 1918-1920 гг., сознавая, что без Сибири и освоения сибирских ледовитых морей у России нет будущего, даже в тяжелейших условиях охватившей всю Россию Гражданской войны он организовал несколько исследовательских рейсов гидрографических судов по Карскому морю.

Что же осталось в науке от А.В.Колчака? Отделение физико-математических наук Императорской Академии наук 22 марта 1906 г. постановило издать труд А.В.Колчака «Лед Карского и Сибирского морей» в «Записках Императорской академии наук». Через три года этот проект был реализован. Но этот, безусловно, лучший на то время и даже на несколько последующих десятилетий научный труд о льдах Арктики постигла тяжелая участь. С 1920-х гг. монография А.В.Колчака была в СССР под строжайшим запретом, и за прошедшие почти 80 лет на его труд не было сделано ни одной ссылки в отечественной литературе, хотя исследование заслуживало самого пристального внимания. Конечно, его материалами и картами пользовались все отечественные первопроходцы Арктики — и И.Д. Папанин, и другие, все, кто занимался организацией и освоением Северного Морского пути. Но... без ссылок на авторство А.В.Колчака. А за рубежом монографию А.В.Колчака знали, всемирно признавали и вовсю цитировали ученые. Американские исследователи сделали перевод нескольких глав этой монографии, а раздел «Арктический пак и полынья» вошел в известный за границей сборник «Пробле-мы полярных исследований» (Нью-Йорк, 1928), где вместе с ним соседствуют статьи других выдающихся полярников всех времен — Ф.Нансена, У.Нобиле, Д.Моусона и других. Кроме этих трудов, из-под пера А.В.Колчака вышло еще несколько десятков статей, заметок и отчетов. К счастью, на географической карте сохранились и поныне значатся остров и мыс Софии, названные Александром Васильевичем в честь жены Софии Федоровны (урожденной Омировой).

Литература

1. Плотников И.Ф. Александр Васильевич Колчак. Жизнь и деятельность. — Ростов-на-Дону, 1998.
2. Синюков А.А. Александр Васильевич Колчак как исследователь Арктики. - М.: Наука, 2000.

Николай Владимирович Вехов,  кандидат биологических наук, старший научный сотрудник  Института наследия им. Д.С.Лихачева  Министерства культуры и массовых коммуникаций РФ и РАН