Немного поговорим о дорожных книжках.  Что это значит - дорожные книжки? Это значит, что они должны быть занимательными, небольшими по объёму и при этом не вовсе пустыми, то есть такими, чтобы после прочтения о них можно было ещё некоторое время подумать. Короче говоря, дорожные книжки - такие книжки, с которыми вынужденное долгое сидение в купе поезда или в кресле самолёта пройдёт незаметно и не без пользы.

Мне кажется, что небольшие повести для подростков, хоть, может быть, и преимущественно для девочек, канадской писательницы Джин Литтл - как раз и есть такие вот дорожные книжки - занимательные и дающие пищу для размышлений.

Повести "Неуклюжая Анна" и "Слышишь пение?", несомненно, в некоторой степени автобиографичны. Это - дилогия, рассказывающая о нелёгком взрослении слабовидящей девочки, младшей дочери в большой немецкой семье, которой в середине 30-х годов прошлого века удалось эмигрировать в Канаду - как раз тогда, когда в Германии пришёл к власти Гитлер. Джин Литтл - не немка, но родилась она, как и её героиня Анна, не в Америке, а на Тайване, в семье врачей-миссионеров. Так же, как Анна, писательница плохо видит, пользуется для работы "говорящим" компьютером, а по улицам ходит в сопровождении собаки-поводыря. Так что, история об Анне выдумана автором не полностью, главное в ней - рассказ о том, как не такой, как все, человек вписывается в мир и общество, - достаточно правдив.

Ольга Бухина, переводчица дилогии, в послесловии к повести "Неуклюжая Анна" совершенно справедливо определяет жанр этой истории в двух частях, называя её "рождественской историей, святочным рассказом, заставляющим вспомнить и о Диккенсе, и о Лескове, и многих-многих других, писавших в этом простом и неприхотливом жанре - трагическое начало и счастливый конец с кульминацией, приходящейся на рождественскую ночь". Я бы добавил к этим словам только вот что. Дилогия Джин Литтл об Анне и в ещё большей мере повесть "Этим летом я - не я" напомнили мне голливудские, так называемые романтические мелодрамы, милые, но чересчур уж благостные, порой до приторности. Но это - общая черта современной "женской", а пуще того - "девичьей" литературы. Однако сказанное вовсе не означает, что кроме патоки, там ничего нет.

В историях об Анне как раз есть немало и серьезных, и по-настоящему увлекательных, и даже трагических моментов. Здесь и сгущающаяся атмосфера страха в гитлеровской Германии, и непростое путешествие большой семьи через океан, и не такая уж лёгкая жизнь на новом месте, и тревога за близких, оставшихся в стране победившего фашизма, и, как чёрная туча, постепенно закрывающая весь горизонт, разгорающаяся в далёкой Европе война, которая скоро распространится на весь мир, и несчастье, произошедшее со старшим братом героини, и, наконец, трудная адаптация Анны не только в большом мире, но даже и в собственной семье, где все её, конечно, любят, но это ведь вовсе не значит, что - понимают.

Есть такая русская поговорка: сытый голодного не разумеет. Вот об этом - история Анны. Но ещё и о том счастье, что выпадает далеко не каждому голодному, о счастье - встретить сытого, который накормит. Таких "сытых" вокруг героини повести немало, но, конечно, меньше, чем тех, кто совершенно доволен самим собой и не желает, да и не умеет увидеть ничего вокруг себя. Некоторых, впрочем, Анна со временем сумеет покорить и заставить посмотреть на мир тем внутренним зрением, зрением души, о существовании которого они и не подозревали. Но прежде чем это произойдёт, неуклюжая, замкнутая, полуслепая, неприспособленная к жизни девочка-страшилка должна будет не только встретить людей, способных понять и полюбить её внутреннюю, духовную красоту, но и сама совершить немало поступков, которые вообще-то вполне можно характеризовать как подвиги, ибо преодоление органического недуга есть преодоление самого себя, а это ведь как раз тот самый большой подвиг, который только может совершить человек.

Впрочем, святочные истории предполагают чудеса, а реальная жизнь гораздо труднее. О том, как в реальности жили не поддавшиеся гитлеровской пропаганде немцы, вы, когда немножко подрастёте, узнаете совсем из других книг. Уже через год-другой можете справиться в библиотеке, например, о таких романах Эриха Марии Ремарка, как "Триумфальная арка" или "Возлюби ближнего своего", где не найдёте никакой благостности (я не говорю - сентиментальности) и никаких рождественских чудес. О том же, как открывается реальный мир ребёнку со слабым зрением, вы немного погодя сможете прочесть и книгу воспоминаний русского писателя начала ХХ века Алексея Михайловича Ремизова, со снайперски точным названием-метафорой "Подстриженными глазами".

  
Но это в будущем, а пока вернёмся к книжкам Джин Литтл, к её неуклюжей Анне, которой так повезло с умным и добрым отцом, с мудрым канадским доктором и замечательной канадской учительницей, умеющими читать в человеческой душе и любить прочитанное, даже если оно не радостно. Такое везение, такие встречи не только помогают человеку открыть мир, но и открыть миру себя, собственную добрую душу, что до поры нередко скрывается в неказистом теле. Ну а открыв для себя прекрасный мир и подарив миру собственную доброту, человек состоялся, жизнь его оказалась востребованной, а судьба в конечном итоге счастливой. Несмотря на все несчастья и трагедии, которые каждый из нас обречён испытать на своём веку.

О чём же эта дилогия? Об исцелении Анны и её семьи, как говорит в заключение своего послесловия переводчица книжек? Да, конечно, но, я думаю, ещё и об исцелении мира, который не меньше нас самих нуждается в нашей доброте, в нашем умении любить и беречь друг друга и тем самым наполнять мироздание красотой человеческих душ.

О том же, в общем, но, пожалуй, на более примитивном, по-голливудски американизированном уровне рассказывает и повесть "Этим летом я - не я", современная, в отличие от дилогии об Анне, написанной тридцать пять лет назад, сегодняшняя, с сотовыми телефонами и завидным благосостоянием всех персонажей, даже тех, чьи семьи разрушены, кто ищет новое личное счастье в ущерб собственным детям.

Однажды летом две тринадцатилетних девочки-канадки, до той поры и не слыхавшие о существовании друг друга, оказываются в одном самолёте, без родных и друзей, и совершают путешествие из конца в конец своей страны для того, чтобы прожить полтора месяца в семьях знакомых своих родителей, никогда раньше этих девочек не видевших. Одна из девочек не любит читать книжки, а мечтает научиться верховой езде, другая, наоборот, лошадей боится, зато читать книжки любит, как мы с вами, больше всего на свете. И надо же такому случиться, что книгочейка едет в гости в большую многодетную семью, разводящую скаковых лошадей, а её новая знакомая отправляется на лето в семью владельцев книжного магазина.

Как вы думаете, что происходит? Конечно, подобно героям "Принца и нищего", девчонки меняются местами, и та, что хочет научиться верховой езде, едет в семью лошадников, а та, что любит читать, попадает в книжный магазин. И - начинаются приключения с лошадьми, собаками и попугаями, нестыковки с именами и чужими воспоминаниями, расследования маленьких, но опытных соседских следопытов и подозрения пожилых старушек-хозяек, быстро начинающих обращать внимание на странности поведения их гостей. Пусть до Рождества ещё далеко и вся история умещается в одни летние каникулы, кончится она всё равно ко всеобщему счастью, и тут я не выдаю никакого секрета. Такова уж особенность творческой манеры Джин Литтл: с первой же страницы любой её книжки, понимаешь, что всё в них происходящее, даже вроде бы печальное и едва ли не трагическое, происходит, несомненно, к добру. Именно потому в самом начале нашего разговора я и оговорился, что девочкам эти книжки понравятся точно, а вот мальчикам - не уверен. Хотя и ребятам там тоже есть над чем подумать, особенно это касается дилогии об Анне.