О том, что за Уральскими горами лежит огромная страна, русские знали уже в XI в.: хроника 1096 г. упоминает Гюрьяту Роговича, пославшего своих людей в Югорские земли (побережье Северного Ледовитого океана) за мехами. Активное же освоение Азиатской России началось в конце XVI в., и туда отправились бесчисленные землепроходцы, продвигавшиеся все дальше на восток. В 1667 г. по указу государя Алексея Михайловича стольник и тобольский воевода Петр Годунов подготовил чертеж «за свидетельством всяких чинов людей, которые... и городки, и остроги, и урочища, и дороги, и земли знают подлинно, и какие ходы от города до города да от слободы до слободы, и до которого места... сколько дней и сколько верст езду, и где меж слобод Тобольского уезда построить... воинских людей..., какие крепости и по сколько человек в которой крепости посадить драгун, к которой крепости сколько ходу дней и недель степью и водами ж до Китая...». Так старинная рукопись рассказывает о первой карте Сибири, долгое время считавшейся безвозвратно утраченной. Кстати, именно ее составители ввели систему условных обозначений — «знаки, по чему узнавать в чертеже города и остроги, и слободы, и реки, и озера, и волости, и зимовья, и кочевья».

Лишь много дет спустя, в XIX в., шведский исследователь Севера Нильс Норденшельд (член-корреспондент Петербургской АН с 1879 г.) обнаружил в Стокгольмском государственном архиве копию легендарного чертежа. Туда она, вероятно, попала благодаря Клаю Прютцу, состоявшему в 1668— 1669 гг. при шведском посольстве в России. В его дневнике есть запись: «приложенную ландкарту Сибири и пограничных с нею стран я скопировал 8 января  1669 года в  Москве настолько хорошо,  насколько это было возможно сделать с плохо сохранившегося оригинала, данного мне лишь на не сколько часов князем Иваном Алексеевичем Воротынским, с тем чтобы я ее только посмотрел, но отнюдь не счерчивал».

Вторым уникальный документ (его, видимо не скрывали и показывали всем дипломатам) воспроизвел шведский посол Фритц Кронеман «карту всех этих стран и Сибири до Китая, которую прислали недавно по указу Его Величества Тобольский воевода Годунов, показали и мне, и я снял копию, получив позволение продержать у себя ее одну ночь». То же сделал прибывший из Стокгольма в Первопрестольную в 1673 г Эрик Пальмквист, а впоследствии включил это изображение в посвященный русской жизни альбом, изданный вскоре в шведской столице. Помимо трех изготовленных вручную, есть и печатная копия годуновской карты, сделанная в те же годы. Ее (правда, с некоторыми изменениями) поместил в своей книге о нашей стране немецкий путешественник Георг Шлейсинг.
В 1627 г. в Москве в Разрядном приказе составили «Книгу большому чертежу» — описание крупнейшей карты России XVII в  (к сожалению, не сохранившейся).  Из зауральских территории она включала лишь бассейн реки Обь. А когда о них накопилось достаточно сведений, появился «Чертеж Сибирския земли» 1672 г.

Наконец,  в  1699-1701  гг.   историк и картограф С. У. Ремезов подготовил «Чертежную книгу Сиби ри»,  источниками которой послужили прежние работы, географические рукописи и опросы «сведущих людей». Она содержала общую и этнографическую карты указанной территории, чертежи «северных» и «безводных» земель, планы 18 уездов и города Тобольска, данные по измерению расстояний и т.д. — словом, включала ценнейшую для своего времени географическую информацию. Надо сказать, что в 1882 .г этот первый отечественный атлас издала Императорская археологическая комиссия. А предание гласит: по произведениям Ремезова император Петр I экзаменовал, ради смеха, «не твердо знающих географию».

Чертежи азиатской части России издавали голландский географ и картограф Н. К. Витсен (1687 и 1704 гг), наш соотечественник гравер В. Киприянов (1713 г) и др. А с 1719 по 1727 г. там работал «для изыскания всяких раритетов и аптекарских вещей трав, цветов, корней и семян» русский натуралист немецкого происхождения Даниил Мессершмидт. Ему помогал пленный шведский офицер Филипп Иоанн Табберт (впоследствии получивший дворянство и фамилию Штраленберг) — составитель карты Сибири, которая в 1715 г. сгорела (или была украдена) во время пожара в Тобольске. Автор воспроизвел свои труд, но судьба второго варианта также оказалась незавидной: в 1718 г. его запретил сибирский губернатор князь Гагарин. После смерти вельможи Штраленберг изготовил третий, по возвращении на родину доработал его и 30 августа 1721 г. при заключении Ништадского мира (завершение Северной войны между Россией и Швецией) лично преподнес императору Петру I. Опубликована же эта карта была в 1730 г.

Новый этап развития отечественной картографии наступил с введением специального образования. В 1701 г. в Москве учредили Школу математических и навигационных наук, где готовили штурманов и съемщиков ландкарт, а в 1715 г. — специальный класс геодезистов в Морской академии (Санкт-Петербург). В обоих учебных заведениях преподавал, в частности, профессор математики и геодезии Эбердинского университета (Шотландия) Генри Фарварсон, много сделавший для совершенствования подготовки будущих специалистов. Двое его учеников Иван Евреинов и Федор Лужин в 1719 г. отправились в путешествие, стремясь выяснить, не соединяется ли Азия с Америкой. Они пересекли Сибирь, определив квадрантом (старинным угломерным астрономическим инструментом) широты ряда геодезических пунктов, установили еще пять на Камчатке, морем прошли вдоль Курильских островов и побывали на некоторых из них. Итогом деятельности исследователей стала первая относительно верная карта этого самого восточного региона нашей страны.

С 1720 х годов зауральскую территорию осваивали обер-секретарь Сената Иван Кирилов, капитан-командор российского флота Витус Беринг, астроном Жозеф Делиль (иностранный почетный член Петербургской АН с 1747 г.) и многие другие. Новые экспедиции принести чертежи Иртыша, границ между Россией и Китаем, координаты геодезических пунктов и т.п. — «копилка» для составления атласа России пополнялась. Наконец в 1731 г. закончили его генеральную карту (масштаба 285 верст в дюйме), а через три года к ней прибавили еще 14, составленных в конической проекции. Причем для изображении Дальнего Востока сведения брали из вышеуказанных работ Штраленберга и Беринга, хотя Академия наук усомнилась в их достоверности, в частности в существовании Чукотского полуострова и расположении Японии.
В 1745 г. вышел «Атлас Российский, состоящий из 19 специальных карт, представляющих Всероссийскую Империю с пограничными землями». Шесть листов в нем отвели Сибири и Дальнему Востоку — бассейнам рек Печора, Обь, Енисей и Иртыш, части «Ледяного моря» с устьем реки Лена и Якутским уездом; Иркутской провинции и «морю Байкал», устью реки Амур и большей части Камчатки с островами. Издание этого капитального произведения поставило Россию на одно из ведущих мест в Европе в области географических знании (нечто подобное имела только Франция). Императрица Елизавета Петровна весьма высоко оценила труд создавших его геодезистов и картографов, пожаловав им в 1752 г.т потомственное дворянство.

 

                                                Планы городов Тобольска и Томска (Атлас Азиатской России 1914 г.)


Через 20 лет увидел свет «Российский атлас из 44 карт состоящий и на 42 наместничества Империю разделяющий», при подготовке которого использовали материалы военного и морского ведомств, а также Генерального межевания (массового определения границ землевладений помещиков, общин государственных крестьян и пр., проводимого с 1766 г.). Большой вклад в работу над атласом внес академик (с 1725 г) Герард Миллер, за 10 лет исследований Сибири собравший о ней множество исторических, географических и этнографических сведений. В 1797 г. император Павел I, продолжая начатое Петром Великим, создал «собственное его величества дело карт» — прообраз Военно-топографической службы вооруженных сил. Начался кропотливый многолетний труд над картой европейской части нашей страны, и попутно накапливался материал по азиатской.
К наиболее точным картографическим работам XIX в. в Сибири относятся съемки крестьянских наделов при их отмежевании от владений казны на пространстве свыше 40 млн десятин. Дело в том, что в начале 1890-х годов в России начался экономический подъем, и она уверенно завоевывала позиции на рынках Дальнего и Среднего Востока Однако курсу правительства не хватало сбалансированности между потребностями промышленности и сельского хозяйства. Решить эти проблемы была призвана аграрная реформа, делавшая упор на развитие частной собственности, создание крестьянского банка, переселение сельских жителей на окраины, кооперативное движение и агрокультурные мероприятия. Ее основные положения разработал глава совета министров в 1905—1906 г. С.Ю Витте*, реализовывал же его преемник на этом посту П.А. Столыпин.

Так, по указу 1906 г. все желающие имели право переехать на новые места — малообжитые зауральские территории. На их устройство, медицинское обслуживание, общественные нужды, прокладку дорог ассигновали немалые средства. Первоочередной же задачей являлось плановое научное исследование почвенно-климатических условий в заселяемых районах, выявление земель, пригодных для сельского хозяйства, а затем — создание там переселенческих участков, проведение в случае необходимости мелиоративных и дорожных работ. Всего же в 1906-1913 гг. за Урал выехали 2792,8 тыс. человек.
Фактически именно по материалам земельной реформы создавали Атлас Азиатской России, вышедший В 1914 г. Конечно, в архивах и других учреждениях хранились отдельные карты восточных областей и губерний с результатами межевых и кадастровых работ (систематизации данных о природном, хозяйственном, правовом положении земель). Однако для развития и совершенствования управления территориями был необходим комплексный тематический труд. Его основой стали сведения, собранные золотоискательными партиями Геологического комитета и почвенно-ботаническими экспедициями Переселенческого управления, посетившими даже самые отдаленные местности. Кроме того, в составлении Атласа участвовали Главное управление уделов, Кабинет его императорского величества, Главное управление почт и телеграфов, Лесной департамент, Отдел земельных улучшений и др. Области и губернии Сибири и Дальнего Востока изображены в данном собрании карт в самом распространенном масштабе — 80 верст в 1 дюйме (1:3 360 000) — в конических проекциях, как наиболее пригодных для стран, расположенных севернее пятидесятой параллели. Сетка параллелей и меридианов позволяет определить географические координаты нужного пункта с точностью до 10о

Планы городов выполнены в масштабе от 1 версты до 200 саженей в дюйме. Надо сказать, что съемку наиболее крупных из них в масштабах от 1 5000 и мельче вели в России с 1882 г. На соответствующие схемы наносили геодезические пункты, границы городов и их окрестностей, кварталов, улицы, парки, водоемы, ориентиры (церкви, колокольни, трубы).

В связи с переселенческими мероприятиями в Азиатской России с 1894 г. проводили кадастровые работы, и вся эта информация подробно отражена на соответствующих картах, помещенных в Атласе. Например, на изображающей Киргиз-Чедыртинскую волость Уральского уезда (М 1:252 000) показано ее поземельное устройство при подготовке к переселению степи трех разрядов, пашня, залежь, солонцы, каменистые места овраги, реки, хозяйственные участки четырех типов — киргизские, оброчные переселенческие, общинно-аульные. А, скажем, карта землепользования деревни Епанчина Тюкалинского уезда Тобольской губернии (М 1: 84 000) содержит еще более детальные сведения ее границы, кварталы, места, отведенные для переселенцев, различные угодья и пр.

Подытоживая сказанное, подчеркнем значение Атласа Азиатской России 1914 г. Это картографическое произведение, подобных которому никогда не издавали, можно назвать «малой сибирской энциклопедией». Он содержит уникальную разностороннюю справочную информацию по истории, политике, демографии, промышленности, сельскому хозяйству и другим сторонам жизни огромного зауральского региона. Так, в этом документе есть результаты первой всеобщей переписи населения нашей страны, проведенной Б 1897 г. Оно тогда составляло (без Финляндии и вассальных княжеств Средней Азии) около 126 млн. человек, в том числе собственно России — 66,4 млн., Сибири — 6,4 млн. Кстати, за годы переселенческой политики число жителей последней выросло на 153%, а посевные площади там увеличились на 80%.   Общий же результат аграрной реформы, зафиксированный в Атласе, — резкий взлет сельскохозяйственного производства, превративший наше государство в крупнейшего экспортера хлеба, льна и ряда продуктов животноводства.