В.С. Бозырев. Святогорский монастырь. Могила Пушкина
Святогорский монастырь стоит в пяти километрах к югу от Михайловского, на восточной окраине поселка Пушкинские Горы, называвшегося при Пушкине Святыми Горами, а в давние времена - слободой Тоболенец.
Основанный в 1569 году псковским наместником князем Юрием Токмаковым по приказу Ивана Грозного, монастырь должен был укрепить подступы к соседнему городу Вороничу. По указу 1764 года монастырские земли включаются в состав дворцовых, после чего Святогорский монастырь потерял свое значение и стал быстро хиреть. В пушкинские времена здесь было всего двадцать «черных» монахов, которые постоянно вели тяжбы из-за земли с окрестными крестьянами. Монастырь обнесен высокой каменной стеной, образующей широкий двор в виде четырехугольника. Во дворе - длинное каменное здание со светелкой наверху. Это так называемый братский корпус, в котором помещались трапезная и монашеские кельи. Во двор ведут двое ворот - старинные Анастасьевские и Святые, реставрированные в 1962 году.
Центром монастыря был Успенский собор, построенный псковскими мастерами в соответствии с традициями местного храмового зодчества. Собор состоит из центрального четверика (его стены полутораметровой толщины, сложены из камня-плитняка) и двух приделов - северного и южного, пристроенных в 1770-1776 годах на средства «замаливавших свои грехи» окрестных помещиков.
В алтарной части собора похоронен младший брат поэта, Платон, умерший в Михайловском в 1819 году. Пушкин был на его погребении. Справа от главного входа маленькая дверца ведет на лестницу, поднимающуюся к деревянным хорам. Рядом еще одна дверь - в монашескую келью. В ней сейчас воссоздана обстановка, типичная для монастырской кельи XIX века. Строго и сурово ее убранство: у стен стоит деревянный топчан с сундучком-подголовником, у щелевидного, как бойница, окна высокий стол с подножием и скамья. На столе старинные рукописные книги, перо с чернильницей, мерцающая лампадка скупо освещает жилище.
Все это воскрешает в памяти сцену «Ночь. Келья в Чудовом монастыре» из «Бориса Годунова» и величественный образ мудрого летописца Пимена.
Работая в Михайловском над «Борисом Годуновым», Пушкин, по его собственному признанию (в «Набросках предисловия к «Борису Годунову»), широко пользовался, кроме других материалов, старинными русскими летописями, стараясь в них «угадать образ мыслей и язык тогдашнего времени». Близость Святогорского монастыря еще более усилила интерес Пушкина к русским историческим древностям, и не случайно здесь существовало предание, сообщенное игуменом Иоанном, что Пушкин живо интересовался монастырскими книгами и древностями, для чего ему отводили в монастыре келью, которую он испещрял своими надписями на стенах, так что приходилось ее белить после его ухода. Он был хорошо знаком с иеромонахом Василием, который тогда ведал монастырской библиотекой.
Наблюдения за жизнью монастырской братии тоже нашли место в творчестве поэта. «Угадать язык» действующих лиц «Бориса Годунова» помогло Пушкину и живое, тесное общение с народом на монастырских ярмарках, которые устраивались трижды в год. Гостиные ряды располагались в монастырском дворе и за его пределами. Торговля шла много дней, в течение которых здесь не умолкал шум оживленной ярмарочной толпы. В такие дни Пушкин в крестьянском наряде наведывался в монастырь, любил ходить на монастырское кладбище, когда там «голосили» над могилами бабы, прислушивался к бабьему «причитанию», сидя у какой-нибудь могилы. Так, находясь в гуще народа, - среди нищих, «плакальщиц», крестьян, артельных людей - поэт получал яркие впечатления, которые помогали ему создавать произведения, пронизанные народным духом. Об этом рассказывает экспозиция в северном приделе Успенского собора. В южном приделе собора размещена постоянная выставка «Дуэль, смерть и похороны Пушкина». Почти в центре его специальной оградой обнесено место, указатель возле которого гласит: «Здесь в ночь с пятого на шестое февраля 1837 года стоял гроб с телом Пушкина».
Проводы тела Пушкина сопровождались величайшими предосторожностями: царское правительство боялось каких-либо общественных демонстраций. Гроб вывезли из Петербурга тайно, в сопровождении жандармского офицера. Из близких в последний путь поэта провожал лишь его старый друг А. И. Тургенев. «Назначен я в качестве старого друга, - записал А. И. Тургенев в своем дневнике 2 февраля, - отдать ему последний долг ... Куда еду - еще не знаю».
И в самом Михайловском слез и горя на этот раз было еще больше, чем несколько месяцев назад, когда Пушкин в апреле 1836 года привозил сюда хоронить свою мать Н. О. Пушкину. Тогда поэт внес в монастырскую казну деньги, откупив себе место рядом с могилой матери. Еще в 1829 году он в стихотворении «Брожу ли я вдоль улиц шумных» писал:
И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне всё б хотелось почивать.
Близко к «милому пределу», к Михайловскому, похоронили Пушкина морозным февральским утром. Сначала его могила была отмечена только простым деревянным крестом. В конце 1839 года жена поэта, Наталья Николаевна, заказала мраморный обелиск на могилу. Осенью 1840 года памятник был установлен на могиле поэта. Тогда же, вероятно, сооружен под памятником и склеп, в котором поместили останки Пушкина и его матери.
Памятник очень прост и строг: на трех гранитных четырехугольных плитах белый мраморный обелиск с нишей, в которой стоит мраморная урна с покрывалом. Над нишей скрещенные факелы, выше которых лавровый венок. На гранитном цоколе высечены слова:
Александр Сергеевич
ПУШКИН
Родился в Москве 26 мая 1799 года
скончался в С. Петербурге
29 января 1837 года
По широким ступеням каменной монастырской лестницы идут и идут люди, почитатели бессмертного гения Пушкина, к вершине холма, на котором белеет надмогильный памятник поэту. Здесь особенно остро и глубоко чувствуешь Пушкина всегда живым и близким - нашим современником, вдохновляющим нас Отчизне посвящать «души прекрасные порывы»... И все это ощущается здесь во много крат значительнее и торжественнее в тот день, когда в Пушкинском заповеднике проводится в честь великого русского поэта Всесоюзный пушкинский праздник поэзии.