Однако создателей первых ландшафтных садов Англии вдохновляли не родные пейзажи, а романтические виды Италии (путешествия по этой стране были тогда в моде), где разрушающиеся памятники античности навевали меланхолию и размышления о бренности земною бытия.

Подлинным новатором в садово-парковом искусстве Англии стал художник Уильям Кент. Именно он определил основные приемы формирования садов, причудливо сочетающих природное и искусственное начала. По образному выражению известного английскою писателя той поры Хораса Уолпола, «Кент перепрыгнул через ограду и увидал, что вся природа — прекрасный сад».

Парк Раушем, над которым с 1730 г. работал Кент, стал образцом ландшафтного сада .Англии Will и. Живописные рощи сменялись полянами, их пересекал журчащий ручей, то тут, то там виднелись статуи, павильоны и беседки. Откуда ни взгляни на них, они всякий раз смотрелись по-иному. Кент придумал новые каскады, когда вода «вприпрыжку» бежит по специально устроенным скалам. Своеобразный талант Кента проявился в создании множества трехмерных «картин», в которые можно было «войти». Любая деталь окрестностей, даже мелькнувшая где-то вдали деревенская хижина, была умело вплетена в композицию целого. Поразительно, как удавалось мастеру сохранить национальный колорит: бродя по сказочному парку, ощущаешь себя не где-нибудь, а именно в Англии. Гармония и спокойствие царят в одном из лучших творений Кента.

 

 

 

Парк Раушем

 

Ландшафтные парки XVIII в. невозможно представить без озер, рек, ручьев. Немало потрудился над разбивкой искусственных водоемов Джон Вэнбро, много лет занимавший официальный поет смотрителя вод и садов. Он — создатель великолепного озера, ставшего композиционным ядром крупнейшего в Англии пейзажного парка замка Хоуард (ради которого пришлось даже снести целую деревню), первым получившего название Элизиум, или Елисейские поля. Помните, у Пушкина: «Не се ль Элизиум полнощный, прекрасный Царскосельский сад?»... Вэнбро вместе с другим крупным мастером, Бриджменом, заложил Стоу — наиболее значительный английский ландшафтный парк XVIII в. А завершил его все тот же Кент, работу которого историк Хэдфилд назвал подлинно «революционной».

 

 

 

Парк Стоу

 

 

Пейзажная композиция Стоу очень проста и в то же время грандиозна. В нее включены такие на первый взгляд чуждые новому стилю элементы, как прямые аллеи со стриженым кустарником и рядами деревьев, уводящими взгляд в безграничную даль. Они же зрительно объединяли парк с его естественным природным окружением. Есть в парке Стоу и закрытые «сады в саду», например, Елисейские поля — долина, где установлены 14 бюстов выдающихся исторических деятелей Англии. Отдана дань и мифологии — гуляя по парку, пересекаешь реку Стикс, по преданию протекавшую в подземном царстве Аида, встречаешь храм Добродетели — подражание итальянскому храму Сивиллы в Тиволи.

Недалеко от Стоу расположен один из самых своеобразных парков Англии — Стоурхед, в котором воплощен замысел художника-любителя Генри Хора. Он преобразовал, как вспоминали современники, один из самых унылых ландшафтов Англии. Павильоны здесь так прекрасны, что неоднократно копировались не только в Англии, но и в других странах. А «палладианский мост» на озере в Стоурхеде был повторен в Царскосельском парке. Есть здесь миниатюрная копия римского Пантеона, храм Солнца, Сельская хижина, храм Флоры, Грот, Приют отшельника и башня Альфреда. Эти сооружения, а также украшавшие их скульптуры отличаются высокими художественными достоинствами, не всегда свойственными парковым «малым формам». Стоурхед — один из наиболее насыщенных павильонами и скульптурой парков Англии. Тогда это было новинкой. Сейчас этот парк считается памятником всемирного значения.

В середине XVIII в. творил еще один знаменитый мастер — Ланселот Браун, прозванный Капабилити (от англ. «capabilities» — возможности), а все потому, что oн приступал к работе, неизменно приговаривая: «В этом ландшафте есть возможности». Он перестроил десятки регулярных парков в ландшафтные. Один из его современников пошутил, что хотел бы умереть раньше Брауна, чтобы увидеть райский сад, пока тот еще не переделан. Наиболее характерным произведением этого плодовитого архитектора считается парк замка Бовуд, где использованы почти все его обычные приемы, например, холмик, покрытый плотным английским газоном, — его прозвали «мышка под ковром».

Как и другие мастера XVIII в.. Браун особое внимание уделял озерам, создавая их почти всегда при помощи запруд. Очертания берегов казались естественными, хотя на самом деле были тщательно продуманы. Саму плотину Браун чаше всего устраивал так, чтобы получался водопад, привлекавший и красотой серебристых струй, и приятным звуком.

При всей новизне и тонкости инженерных и архитектурных приемов, выработанных английскими мастерами, главным в парках той эпохи остается их общая тема - изображение романтических идеальных ландшафтов. Это роднит английский сад XVIII в. с поэзией и с пейзажной живописью.

 

 

 

Стоурхед

 

 

Нередко романтические поэмы подсказывали маршруты прогулок по парку. Путник пересекал просторную светлую лужайку, окаймленную деревьями редкой красоты, затем углублялся в сумрачную аллею, где находил беседку или статую, притаившуюся в зелени. Неожиданно появившийся из-за деревьев спуск приглашал к озеру, где на искусственном островке располагался храм Музыки или храм Любви. Зеркальная гладь вод придавала пейзажу идиллический безмятежный облик. Но, обогнув озеро, можно было оказаться в узкой долине, где на берегу затененного деревьями ручья стоял мавзолей или руина. Незаметная дорожка, вьющаяся среди деревьев, вдруг выводила на вершину холма, увенчанного обелиском, — отсюда открывался чудесный вид на окрестности, парк и на главный дом.

Если поначалу многие мастера воссоздавали пейзажи, запечатленные художниками на полотнах, то позднее идеальные ландшафты английских парков уже вдохновляли живописцев.

Парк — живой организм, он стареет, цветы, кустарники, даже наиболее долговечные деревья погибают, иногда от времени, иногда под натиском внешних перемен. Раушем, Стоу, Стоурхед сохранились до наших дней, однако многие ландшафтные парки Англии исчезли. Но воплощенное в них новое видение природы осталось в искусстве, оживая и в новых садах, и в новых произведениях живописи.