Стрельцов А.А. Русский: свой чужой язык? Об избыточном употреблении англицизмов в современном русском языке

В статье поднимается ряд вопросов, связанных с избыточным употреблением англицизмов в современном русском языке.

В последние годы в нашей стране (и не только) можно всё чаще услышать призывы к изучению иностранных языков: из уст руководителей разных уровней — для молодёжи1, для всех возрастов, — с рекламных объявлений многочисленных языковых школ и курсов. Издаётся большое количество научно-методических журналов и газет для учителей и учащихся: «Иностранные языки в школе», «Английский язык в школе», «School English», «Speak out», «Cool English», «Lets Speak English», «Deutsch Kreativ», «FRANCite», «Шляпа», «Англо-русский мир»; приложения к газете «Первое сентября»: Английский язык, Немецкий язык, Французский язык и др. При этом ставка делается не только на английский язык — овладение им стало уже если не обязательным условием, то чем-то в порядке вещей.

Складывается впечатление, что Россия медленно, но верно движется к двуязычию. Но насколько «одноязычным» уже сейчас является наше общество?

Ниже приводится текст рекламного объявления, размещенного в московском метрополитене:
«Приглашаются на работу девушки и молодые люди 18-25 лет для участия в промоакциях и для работы на выставках и презентациях в качестве супервайзеров (желательно с личным автомобилем), мерчандайзеров, продавцов-консультантов (медкнижки обязательно)».
Исследователь отмечает его «некомфортность» для восприятия носителями русского языка, которая является «самоочевидной вследствие предпочтенных в сообщении «чужих» лексем — промоакции, супервайзеры, мерчандайзеры — вместо «своих» (рекламные акции, инспектор-куратор или товаровед, агенты по продаже)»2.

Безусловно, рекламный текст рассчитан на привлечение внимания читателей (или слушателей), но не создаётся ли одновременно внутриязыковой барьер? Или здесь работает своего рода «языковой фильтр» для «продвинутой» молодёжи? В пользу второго варианта может свидетельствовать следующий пример:

«А какой у него бэкграунд?
— Да есть какая-то оверсизная дигришка...
— И что он там [на прежнем месте работы] делал?
— Скрипты писал.
— А здесь он что?
— Да он там приспособился селекты делать, ну и хочет теперь поразить всех своим умением».

Будет ли этот диалог понятен человеку, не владеющему английским языком? Вряд ли, ведь концентрация англоязычных существительных в ключевых смысловых позициях превосходит все мыслимые пределы»3.
Значит ли это, что подрастающее поколение владеет английским языком достаточно свободно? Тогда почему не переходит на английский (как некогда русское дворянство на французский)? Или, всё-таки, «не вполне»?

Злоупотребление англицизмами в речи свойственно не только молодёжи.
Т. Толстая приводит пример разговора «бывших русских» в США:

«ПОКУПАТЕЛЬ — ПРОДАВЦУ: Мне полпаунда свисс-лоу-фетного творогу.
ПРОДАВЕЦ: Тю!.. Та разве ж творог — свисс-лоу-фетный? То ж чиз!
ПОКУПАТЕЛЬ (удивляясь): Чиз?
ОЧЕРЕДЬ (в нетерпении): Чиз, чиз! Не задерживайте, люди же ждут.
ПОКУПАТЕЛЬ (колеблясь): Ну свесьте полпаунда чизу.
ПРОДАВЕЦ: Вам послайсить или целым писом?»
(Для тех, кто не читает Шекспира в подлиннике, а также для участников олимпиады по лингвистике: cheese — сыр, Swiss low-fat — швейцарский с пониженным содержанием жира: pound — фунт: to slice — нарезать ломтиками, piece — целый кусок. Уведомление: автор в курсе, что последняя реплика стала таким же расхожим клише, как «вас тут не стояло», и мечтал бы в литературных целях от нее избавиться, но честность хроникера не позволяет. Так все и всегда говорят, а из песни слова не выкинешь.)

Ну и шо? Та люди ж приехали с Одессы, с Харькова, за родиной не скучают, кушают молочное, учат американский язык. Шо придираться? Вот они уже наполовину говорят по-американски, нет? Ах, нет, нет и нет.
Ужас в том, что эти люди, по всем лингвистическим меркам, говорят все-таки по-русски.«Грамматика этого эмигрантского волапюка — русская, и никакое количество английских корней, вытеснивших привычные русские корни, не превратит этот язык в английский. Ужас и в том, что ни нормальный русский человек, ни нормальный американец не признают эту языковую плазму за внятную человеческую речь».

(Т. Толстая. Надежда и опора)

— Алло, Наташа? Как самочувствие?
— Ну, сэнк Гад, слава Богу. Лисен сюда: карта нам пришла, называется <Виза Голд>. — А, тебе тоже пришла? Плохая, да? Ага...<...> Да, ты знаешь, что Шурик уже машину купил? Нет, по газете. Слушай, а у Игоря Ленкиного как дела? Он ещё сражается с тикетом? Лоер сказал, что не имеет смысла? Ага... У Женьки в колледже всё окейно? Ну, грейт!
— А малыш? Да что ты говоришь! Совсем по-русски не хочет говорить? Ты что, Наташка, нельзя ни в коем случае! — Хоть насильно сажай за букварь — это же такой вандерфульский язык!
— А? Да. Ага. Йес. Офкос. К вам — с нашим плэже, заскочим непременно ! Ага. Пишу-пишу, джаст а момент. — Так. Взять двенадцатый эгсит, на светофоре — налево. Проспелай ещё раз плазу? Ага. Поняла. Шестой билдинг. Хорошо. Ну, аи си ю тзен. Пока.

(Сергей Шпанер. Великий и могучий брайтонский язык. «Новое Русское Слово». — Нью-Йорк, янв. 1996)

Получается, что дело не столько в возрасте избыточно использующих англицизмы, а в степени подверженности влиянию «американизированной» среды. В этом случае «русинглиш» — компромисс между нежеланием овладеть иностранным языком целиком и желанием следовать языковому «мейнстриму», проще говоря, — моде (а модно, например, вставлять, где можно, слово «нано»: «VIP нано-мойка» (используется нано-консервант), косметика с нано-частицами; одежда с нано-волокнами и т.п.). А «став модными, англицизмы становятся и престижными, так же как и соответствующий стиль поведения, одежда, хобби и т.д.4

«Однако мода на употребление англо-американизмов не возникла сама по себе. Она... сознательно насаждается, культивируется и воспроизводится через средства массовой информации. Образ идеализированного американского общества с высоким уровнем технического прогресса, культуры и экономико-политического устройства страны — своеобразный флагман современного мирового сообщества, поддерживаемый разнообразными пропагандистскими усилиями в СМИ... языковая экспансия идет бок о бок с социокультурной, когда заимствуются культурные и социальные феномены, стиль и образ жизни, а исконные вытесняются»5.

Во многих случаях «варваризации» русского языка — избыточного употребления англицизмов — мы сталкиваемся с ситуацией, когда носитель русского языка не может (или не хочет) найти русские эквиваленты; для него/неё проще в речи — неважно, устной или письменной — использовать английское слово. При этом не везде значение варваризма становится понятным из контекста или же даётся его описание.

Возможно два объяснения: слушающий или читающий понимает автора высказывания, содержащего иноязычную лексику, и в таком случае можно предположить, по крайней мере, неполное двуязычие говорящих; в противном случае, цель общения оказывается в той или иной мере не достигнутой. Внутренняя форма варваризма для того, кто не владеет иностранным языком, из которого «пришло» слово, остаётся закрытой, что ведёт к не(до)пониманию.

За примерами ходить не надо: комбек, спрэд, клининг, хэппенинг, бьюти-индустрия, криэйтор, мессидж, кэш, релиз, файтер, бодигард и т.д. Их проникновение в язык создаёт лексическую избыточность и может мешать пониманию смысла:
«аскать у пипла по флэтам; Это был мессидж власти всему обществу». (Сергей Шаршунов. Шаршунновости // Завтра. 2005. 07.12).

Перформанс — состоит в исполнении определенных заранее спланированных действий перед собравшейся публикой. Но в отличие от хеппенинга в нем наличествует определенный заранее заготовленный сценарий. Кроме того, в перформансе не принимает активное участие публика, довольствуясь лишь ролью зрителя.
И не таким уж странным представляется мнение известного лингвиста: «В. Кабакчи вообще считает, что через 30-50 лет русский язык превратится в плохой английский»6.

Казалось бы, зачем использовать «чужое» слово, если в языке есть «своё»? «Такой подход оправдан логикой здравого смысла: экзотично, прежде всего, то, что непонятно»7. По образному выражению, не чуждому и людям науки, варваризмы «сохраняют аромат языков-доноров»8. Эти слова «воспринимаются нами в ореоле экзотичности в силу того, что мы не понимаем их значения, или недостаточно понимаем, или не можем представить скрывающуюся за знаком-словом реалию»9.

Между тем существует целый стиль, где использование заимствований бывает оправдано и даже приветствуется. «Основными структурными единицами представления инонациональной речевой среды в русской художественной литературе являются традиционно экзотиз-мы (или реалии — слова, обозначающие явления иноязычной действительности. —А. С), варваризмы...10.

Чёткой границы между ними не существует: в статье цитируемого автора приводится отрывок из романа, переведённого в начале 1990-х, где слово «дивелопер» enie фигурирует как экзотизм; теперь же оно не ново для русскоязычного читателя и, в силу возросшей употребительности, воспринимается как термин.

В студенческие годы в сборнике рассказов на английском языке нам попалось на глаза слово «7-Up». В конце книги шёл комментарий, где объяснялось его значение. В наши дни этот напиток хорошо известен и не требует пояснений.

«В литературе и публицистике заимствования необходимы для создания национального колорита, также используются в комических целях... Текст, перенасыщенный заимствованиями, обычно передаёт речь комического персонажа — человека, плохо владеющего родным языком»11.

Использование экзотизмов и варваризмов как художественного приёма в литературе представляется необходимым. Они хорошо изучены лингвистами, которые выделяют ряд функций:
— создание образа инонациональной речевой среды;
— создание иноязычной языковой среды в пределах страны в её настоящем и прошлом:
«Согласно императорского приложения за № 940 о неупотреблении слов в донесениях, следовало не употреблять слова "обозреть", но осмотреть, не употреблять слова "выполнить", но исполнить, не писать "стража", но караул, и ни в коем случае не писать "отряд", но деташемент. Для гражданских установлений было еще прибавлено, чтобы не писать "степень", но класс, и не "общество", но собрание, а вместо "гражданин" употреблять: купец или мещанин».    (Ю. Тынянов «Поручик Киже»)

— характеристика персонажа;
— часто введение в текст заимствований мотивируется невозможностью точно перевести его на родной язык (например, варваризмы в тексте «Евгения Онегина» и «Графа Нулина»).

Может быть, правы те, кто считает, что русский язык пережил волны заимствований XIX и XX веков, справится и с ньшешней? Тогда нам следует быть «во всём луке» (от англ. look — вид), пить «берёзовый фрэш» (свежевыжатый сок; с таким же успехом можно назвать натуральный каучук «гевеевым фрэшем»), есть всё «органическое» (выращенное естественным путём), пользоваться только «релевантной» информацией и не покупать «бюджетные» товары (жильё, автомобили, одежду).

Однозначного решения пока нет, но, если продолжать бездействовать, проблема расслоения грамотных и даже высокообразованных на владеющих, понимающих и непонимающих «новояз» будет только обостряться.

Закончить хочется обращением ко всем, кто говорит на русском языке и кому он дорог: «В погоне за всем иностранным, в стремлении копировать западные образцы мы всё больше теряем свою самобытность, в том числе и в языке, ибо язык отражает образ жизни и образ мыслей. Может быть, там, где можно обойтись средствами русского языка, не следует прибегать к иноязычным элементам, отдавая дань моде и следуя тенденции не только жить, но и мыслить по-американски?»12.

1 Дмитрий Медведев призывает изучать итальянский язык [Электронный ресурс] http://www.london-moscow.ru/news/39; Яценюк призвал студентов изучать языки и заодно презентовал свою книгу [Электронный ресурс] http://news.online.ua/453/; Азаров призывает молодежь учить китайский язык [Электронный ресурс] http://podrobnosti.ua/power/2010/09/21/716968.html; Будет свой стадион [Электронный ресурс] http://www. sochi-news.ru/node/1910.
2 Власенко СВ. Массовая «колонизация» англицизмами языкового сознания русскоговорящих как проблема когнитивной фильтрации // Вопросы психолингвистики. — 2007. № 6. — С. 82.

3 Некрасова Т.П. Жёсткий дедлайн в поисках локейшена: к вопросу о размывании семантических и стилистических границ в современной русской речи // Вестник удмуртского университета. — 2010. Вып. 2. — С. 150.

4 Багана Ж., Трещёва Н.В. К вопросу о неизменяемых англицизмах // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. —2009. №6.
5 Нарочная Е.Б., Шевцова Г.В. Иноязычные слова в современной российской публицистике // Язык и культура. — 2009. — № 4. — С. 94.
6 Забелина Н.А. Русско-английское двуязычие // Теория языка и межкультурная коммуникация. — 2008. — № 3 [Электронный ресурс] http://tl-ic.kursksu.ru/pdf/003-06.pdf.
7 Воронкова И.С. О понятиях «экзотизмы» и «варваризмы» // Вестник ВГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2006. — С. 78.
8 Там же.— С. 77.
9 Воронкова И.С. Указ. соч. — С. 78.
10 Самотик Л.Г. Лексические средства создания образа инонациональной речевой среды в русской литературе // Вестник ЧитГУ. — 2010. — № 2. — С. 106.
11 Заимствования //Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия / Под ред. проф. Горкина А.П. — M., 2006.
12 Е. Маркова. О неологизмах англоязычного происхождения в современном русском языке. [Электронный ресурс] http://www.ruscenter.ru/624.html.

Алексей Александрович Стрельцов
кандидат педагогических наук, доцент кафедры перевода и информатики факультета лингвистики и словесности Педагогического института Южного федерального округа