Автор многих замечательных биографий русский писателей и художников, выходивших в 60-е - 70-е годы прошлого века преимущественно в популярных сериях "Жизнь замечательных людей" и "Жизнь в искусстве", Владимир Ильич Порудоминский уже знаком нам с вами по книгам о живописи "Счастливые встречи", "Первая Третьяковка" и "Половина жизни моей...". Сегодня, как я и обещал, мы возвращаемся к его творчеству, и, надеюсь, это не последняя наша встреча с замечательным автором. Предмет нынешней беседы - одна из лучших биографий, принадлежащих перу Порудоминского, а может быть, и самая лучшая. Это биография Владимира Ивановича Даля - моряка, врача, чиновника, писателя, собирателя слов и пословиц, создателя первого и, наверное, самого главного, толкового словаря русского языка.

 

Более того, биография Даля, написанная Порудоминским, - подлинное украшение известной и весьма неровной книжной серии, в которой наряду с хорошими, в той или иной степени соответствующими героям книжками, издано немало посредственных, невнятных сочинений, к тому же прославляющих персонажей, которые и прежде-то мало кому были интересны, а ныне и вовсе совершенно забыты, причем вполне заслуженно.

Так вот, книги Владимира Порудоминского, и прежде всего биография Даля, являют собой классические образцы того, как следует писать биографии великих людей. Как именно? Прежде всего, честно и - любя. Автору надобно любить своего героя, восхищаться им, не закрывая, однако, глаза на житейские слабости и ошибки - все мы люди, а не боги, значит, все ошибаемся и не всегда бываем правы. Но творцы, в отличие от нас, искупают свои ошибки трудом, горением, наследством, оставленным им будущим поколениям. А еще писать биографию честно означает - прежде всего - изучить своего героя, понять его и тогда уж простить ему его ошибки и слабости. А изучить творца можно только изучив, осознав, проанализировав все им созданное, все самое главное, что написано о нем ранее, причем не только в книгах или газетах, но и в эпистолярном наследии его современников, а то и потомков. Иными словами, биография великого человека, тем более - писателя, столько же создается трудами в архивах, сколько трудом за письменным столом.

Сказанное, однако, характеризует только одну сторону биографической книги - ее научную точность (то есть достоверность) и глубину постижения персонажа, а вместе с ним, разумеется, и его эпохи. Другая, не менее важная часть дела, собственно писательская, художественная - "оживить" героя, а равно и его эпоху. Тут область науки переходит в область литературы, и именно с этой стороной дела чаще всего не справляются авторы биографических книг. Не потому, что недостаточно компетентны - потому, что не обладают писательским даром. И я уж не говорю о том, что просто не дотягивают до своих героев по масштабу личности.

Подобных биографических сочинений, конечно, всегда было и будет больше, нежели книг уровня рассматриваемой сегодня. Убедиться в этом очень легко, наугад просмотрев с десяток свежих изданий серии "ЖЗЛ". Даже если весь этот набор случайно составят честные с научной точки зрения книги, уверяю вас (а я их читал немало) ни одна - НИ ОДНА! - в художественном плане конкуренции с книгой Порудоминского о Дале не выдержит. Ибо написана она одним большим писателем о другом большом писателе. А настоящего писателя выделяет из общей массы литераторов прежде всего стиль. То есть неповторимая интонация, непохожий почерк, порождаемые личностью, а она, если есть вообще, неповторима. Поэтому Порудминскому удается сделать свои портреты пером не просто зримыми, но выпуклыми, трехмерными. Научная и писательская честность не позволяют ему торопиться, заставляют глубоко и подробно прописывать не только облик героя - в трудах, размышлениях, полемике и личной жизни, но и фон, подложку, пейзаж - как природный, так и человеческий, то есть общественно-политический.

И еще одна важнейшая вещь, о которой нельзя не сказать отдельно. О ком бы ни писал Порудоминский, это пишет именно он, Порудоминский. Он пристрастен к своим героям, он их понимает и объясняет нам. Так - как может, нет, как может и должен объяснить именно и только Порудоминский. Вроде бы, скажете вы, а как же иначе? Я вновь отвечу: просмотрите взятые наугад десять новых книжек в серии - и вы поймете, о чем я говорю.

 

Как строит автор свою книгу? Как эссе, то есть, ведя планомерный биографический рассказ о своем герое - от рождения до смерти (или, точнее, бессмертия), периодически и, добавлю, методично он перебивает рассказ о личности Даля, главками-размышлениями о его главном труде - "Толковом словаре". Размышлениями очень умными, интересными и, как понимаешь, дочитав книгу до конца, совершенно необходимыми - и автору, и герою, и книге, и нам с вами. Более того, едва ли не через абзац в главах собственно биографических, Порудоминский останавливается, чтобы заглянуть в словарь Даля и показать нам, как толкует великий лингвист то или иное слово, только что употребленное в тексте его биографа. Получается, таким образом, диалог Владимира Ильича с Владимиром Ивановичем, очень живой, как бы настоящий обмен мнениями. Как будто мы из книги попадаем в талантливый фильм, где все - фантастика, и все - правда. И, естественно, герой биографии на глазах читателя оживает, становится горячим, пристрастным собеседником - и Порудоминского, и его читателя.

А когда перед вами такой собеседник, ему нельзя не покориться, в него невозможно не влюбиться и не захотеть узнать о нем все. Мало того, читая книгу Порудоминского, нельзя не захотеть прочитать и самого Даля. А он написал много. И все, что он написал, можно и нужно читать - и сказки, и рассказы, о которых мы с вами обязательно поговорим в недалеком будущем, и собрание пословиц, и, конечно, Словарь. Последний - изумительный пример того, как художник (а Даль был подлинным художником слова, пусть и не самым великим русским писателем - вроде бы, парадоксальное утверждение, но это именно так, уж поверьте) своей любовью и своим даром превращает науку в искусство, тем самым делая и то и другое доступным каждому читателю, по крайней мере, каждому, кто способен любить. Тут можно привести еще одно сравнение - с музыкой и ее главным исполнителем. Владимир Иванович Даль полвека вдохновенно трудился над созданием Словаря (он только гигантскую и сложнейшую корректуру, как сообщает автор биографии, вычитывал, будучи уже немолодым и плохо видящим человеком, четырнадцать раз!). И Словарь его колоссален, в полном смысле слова симфоничен. И "исполнялась" эта симфония до Порудоминского, конечно, множество раз. Но Порудоминский исполнил ее по-своему, иначе, можно сказать, конгениально авторскому замыслу. И открыл ее многим-многим людям, ранее лишь слышавшим отзывы о ней. Вы поймете сказанное мною, когда прочитаете книгу. И уверен, пойдете дальше, то есть приметесь за чтение Словаря. К счастью, ныне он переиздается нередко, хотя, увы, чаще всего с нелепыми, пусть и незначительными, цензурными вмешательствами.

 

Помимо сказанного (при том, что я практически ничего не сказал о жизни Даля, впрочем, сделал это намеренно, чтобы не лишать вас удовольствия узнать о ней из первых рук, то есть из книги В.И. Порудоминского), автор блистательной биографии в своем труде убедительно доказал несостоятельность, а если сказать прямо - лживость и вздорность многих суждений и оценок современников Даля, представлявших иную общественно-политическую позицию, еще и спустя столетие, увы, считавшихся политически и исторически верными. Иначе говоря, Порудоминский произвел тончайшую и полноценную реставрацию портрета, открыв нам подлинное лицо Владимира Ивановича Даля - писателя, лингвиста и общественного деятеля.

И это - настоящий творческий подвиг писателя и ученого. А коли так, то можно только догадываться, чего  стоил автору книги о Дале его труд, сколько архивов он перелопатил, какой объем документов проработал. Честность? Да. Талант? Несомненно. Но главное - любовь. Та самая, что, по Данте, "движет солнца и светила". Любовь, которой дышит каждая страница книги и передается читателю.

Впрочем, Даля нельзя не полюбить, ведь он сам и честен, и трудолюбив, и умен, и порядочен, и разнообразно талантлив, и - сын датчанина и француженки - бесконечно влюблен в русское слово, в русский народ, в свою родину - Россию. И пусть мы, его сегодняшние потомки, никак не можем определиться с национальной идеей, никак не можем отыскать сами себя, настоящих, в перевернувшемся мире, - это все еще лишь горе, а не беда, ведь мы не утратили ни нашего языка, ни наших классиков, ни их лучших толкователей. И всегда можем оставить временное и углубиться в вечное, просто открыв "Толковый словарь живого великорусского языка" В. Даля, а для верности и толкующую его замечательную книгу В. Порудоминского... Глядишь, и отыщем там запылившийся сказочный дорожный клубок, который в конце концов приведет нас к мнившемуся утраченным смыслу жизни.