Щекохитин Е. Соборовское поле - поле славы (Курская оборнительная операция)


В начале июля 1943 года, когда война прошла свой временной экватор, в центре России, на плато Среднерусской возвышенности, одновременно — по обе стороны от Курска — развернулась гигантская битва. В российских военных архивах она представлена как Курская оборонительная операция (5-23 июля 1943 года), в документах Федерального военного архива Германии — как наступательная операция «Цитадель» (5-17 июля).
Битва имела два эпицентра бушующих смерчей из огня, металла и вздыбленной к небу земли. Об одном все наслышаны: имеется в виду Прохоровское поле. О втором знают меньше: это Соборовское поле. Оно расположено в 60 километрах к югу от Орла и в 90 километрах к северу от Курска. А ведь в этом месте произошло крупное общевойсковое сражение. 8 июля, в кульминационный день сражения, на площади в 100 квадратных километров в горниле битвы прокручивалось около полумиллиона человек.

Ничто так не волнует, не радует человеческий глаз, не переполняет восторгом душу, как хлебное поле, тем более такое, которое раскинулось в самом центре России, на Среднерусской возвышенности. Здесь, в наших изрезанных оврагами краях, такое огромное поле, уверяю вас, только одно; поле, границы которого — горизонт, обозначенный  волнистыми краями округлых высот. Единственная балочка трещиной разделила поле на две почти равные части: северную — орловскую и южную — курскую. По дну этой балочки (отойди на пятьдесят метров — и не видно её) течёт речушка, только что начавшаяся у хутора Курган и названная Свапой.

В июльские дни годовщины победы на Курской дуге необозримое поле источает мощный, добрый, всесильный дух ржаного хлеба. А рожь на этом поле, как уверял старожил деревни Соборовки Никита Гаврилович Овсянников, всегда отличается своим цветом. Здесь она золотисто-красноватая. Может, потому, что земля обильно удобрена железом, или потому, что летом 1943-го здесь пролилась большая кровь. Этому полю — местные жители называют его Соборовским — рано или поздно суждено войти в историю.

Советские воины, оказавшиеся на пути немецкой стальной лавины, в первые июльские дни 1943 года показали здесь образцы невиданного мужества, отваги и самопожертвования. Описание их подвигов занимает целые тома. Только самой высокой наградой Родины — «Золотой Звездой» Героя Советского Союза — было отмечено свыше тридцати пяти артиллеристов, пехотинцев, лётчиков. Более половины из них навечно остались лежать в этой земле.

В начале мая 1988 года органы власти Троснянского района Орловской области приняли решение об увековечивании подвига советских героев на Соборовском поле. В июле того же года на северной окраине Соборовки был поставлен скромный обелиск из гранитного камня с фамилиями Героев Советского Союза, удостоенных этого высокого звания за подвиги, совершённые ими на Соборовском поле с 5 по 15 июля 1943 года.

Летний блицкриг немецких танковых и моторизованных стальных колонн, рвавшихся к Курску с севера, неимоверными усилиями и героизмом советских воинов был сорван уже к концу второго дня боёв — 6 июля 1943 года. А к вечеру И июля, когда сражение под Прохоровой ещё не начиналось, именно здесь, на Соборовском поле, усилиями воинов Центрального фронта генерала армии Константина  Константиновича  Рокоссовского был предрешён исход операции «Цитадель».

Утром 12 июля командующий 9-й немецкой армией генерал-полковник Вальтер Модель принял трудное решение. Он возвратил свои войска на исходный рубеж — правый берег реки Оки. Битва на Прохоровском поле уже не имела для немцев решающего значения, ибо общий план операции «Цитадель» — окружить и уничтожить советские войска, расположенные в районе Курска, — провалился. На южном фасе Курской дуги Эрих фон Манштейн ещё продолжал сражаться с войсками Воронежского фронта Николая Фёдоровича Ватутина, но скорее из-за собственных амбиций. Чуть позже, 17 июля, он также примет решение отвести свои войска на исходные позиции.

Немецкое верховное командование, планируя наступательную операцию «Цитадель», определило своим войскам задачу — сохранить стратегическую инициативу, которая обозначилась под Харьковом и Белгородом в марте 1943 года.

15 апреля Гитлер подписал оперативный приказ № 6 о проведении операции. В нём в основных чертах изложен план последнего крупного наступления вермахта на советско-германском фронте летом 1943 года, а также ряд мероприятий по его подготовке. Войскам ставилась цель: мощными ударами с Орловско-Курского и Белгородско-Курского направлений прорвать наш фронт обороны, окружить и уничтожить советские войска, находившиеся внутри Курского выступа. Большие надежды немецкое командование возлагало на применение в этой операции значительного количества новых танков «тигр» и «пантера» и мощных САУ, что должно было принести решающий успех и позволить снова завладеть инициативой.
 
Определяя место для развёртывания ударного стального клина из тысячи танков и самоходных орудий, командующий 9-й армией вермахта остановил свой выбор на поле в 100 км2, в центре которого находится деревня Соборовка.

Известно, что войска вермахта в первые два года войны легко прорывали наши оборонительные порядки, получали возможность выходить на оперативный простор, окружая при этом крупные соединения Красной армии.

Вступая в третий год войны, советская военно-политическая элита наконец определилась со стратегией. Сталин на этот раз принял к руководству коллективно выработанный план проведения летней военной кампании: от преднамеренной обороны на двух локальных участках советско-германского фронта (в данном случае — на северном и южном фасах Курской дуги) — к решительному наступлению сначала на Орловском направлении с целью ликвидации Орловского стратегического плацдарма, а затем и на большей части советско-германского фронта — от Ростова-на-Дону до Ленинграда.

Это был довольно рискованный план, ведь представители высшего советского командования хорошо помнили, что ещё ни разу с начала войны Красной армии не удавалось организовать оборону таким образом, чтобы заранее подготовленное немецкое наступление «выдохлось» на этапе прорыва советских позиций.

Длительная пауза позволила советским войскам выполнить весь тот огромный объём оборонительных работ, которые не позволили практически перевооружённой германской армии прорвать оборону советских войск по обе стороны от Курска на всю глубину и вырваться на оперативный простор, как это было раньше. Было принято стратегическое решение отказаться от продолжения наступательных операций, как это было зимой 1943 года, и уйти в глубокую оборону с целью срыва наступления, тщательно подготовленного противником.
 
Центральный и Воронежский фронты должны были перейти к жёсткой и упорной обороне с целью измотать и обескровить противника, если он перейдёт в наступление. Главная задача Центрального фронта — как можно раньше остановить войска Моделя и ни в коем случае не дать врагу разорвать надвое фронт, лишить его возможности прорваться к Курску.

Командующий Центральным фронтом генерал Рокоссовский, в свою очередь, тщательно изучив местность, а также данные разведки, пришёл к выводу, что удар мощного стального клина будет направлен на Соборовское поле, которое на своём ровном как стол пространстве давало возможность затем развернуть немцам армаду в тысячу бронированных машин.

Вся мощь, которую германская армия способна была собрать летом 1943 года, была направлена на проведение операции «Цитадель». Действительно, немецкое командование сосредоточило на Орловском и Белгородско-Харьковском плацдармах всё, на что была способна промышленность Германии и «мобилизованной Европы». Гитлер задействовал в этом сражении почти все резервы, а также соединения с других участков советско-германского фронта.

В свою очередь Ставка ВГК, определившись с намерениями противника, сосредоточила внутри Курского выступа наиболее боеспособные части, прошедшие школу Воронежа и Сталинграда. Здесь оказались лучшие армии и талантливые полководцы, особенно в лице генералов Ватутина и Рокоссовского. На всякий случай — впервые с начала войны — был создан Резервный (затем Степной) фронт генерала Ивана Степановича Конева.

Рано утром 12 июля началось запланированное наступление советских войск на трёх участках Орловской дуги — у Ульново, Волхова и Новосиля. Произошло именно то, чего так опасался командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Гюнтер фон Клюге: сосредоточение практически всех немецких танковых сил и резервов группы армий в полосе наступления 9-й армии существенным образом ослабило фронт 2-й танковой армии. Войскам 11-й гвардейской, 61-й и 3-й армий Западного и Брянского фронтов уже в этот день удалось глубоко вклиниться и нарушить совершенную во всех отношениях систему обороны противника, которая готовилась 18 месяцев.

В этот день соединения Моделя не предпринимали никаких боевых действий. 2-я танковая армия группы армий «Центр» отражала удары советских войск в районе Кирова, Волхова и Новосиля. Наше наступление заставило фон Клюге начать перегруппировку сил 9-й армии с целью усиления фронта Орловской дуги, удерживаемого 2-й танковой армией. Рано утром он отдал приказ 12-й танковой и 36-й пехотной дивизиям остановить марш в направлении центра наступления 9-й армии. В 8.00 командование группы армий «Центр» приказало 12-й танковой дивизии выступить в направлении Орла. В 9.00 то же указание получили три роты САУ «Фердинанд». Вечером 36-я пехотная дивизия двинулась в направлении Новосиля. Поздно вечером 12 июля генерал-фельдмаршал фон Клюге потребовал откомандировать 13 и 14 июля на участок обороны 2-й танковой армии 18-ю и 20-ю танковые дивизии, а также штурмовые дивизионы САУ. На позициях фронта наступления 9-й армии оставалась только одна из пяти танковых дивизий — четвертая.

Таким образом, ещё вечером 11 июля упорная оборона войск Центрального фронта генерала Рокоссовского привела к краху операции «Цитадель». Сражение на Прохоровском поле, которое, по мнению большинства историков, переломило ход битвы на Курской дуге, началось только 12 июля.

Начальник оперативного отдела штаба группы армий «Центр» генерал-майор Петер фон дер Гребен писал в мемуарах: «Дивизии, предназначенные для наступления, состояли из закалённых ветеранов, которые прошли испытания и показали себя во многих решающих сражениях с самого начала русской кампании и особенно под Ржевом. Эти дивизии в начале весны прошли реорганизацию в тыловых районах, пополнив свои ряды новыми солдатами и — до некоторой степени — получив новое вооружение и снаряжение».

Тактические приёмы в этой битве отсутствовали. Противники, словно сговорившись, избрали самый примитивный — стенка на стенку, лоб в лоб. Уже после четырёх дней упорного сражения немецкие войска оказались не в состоянии продолжать наступление. Нужна была пауза для передислокации войск. 9 июля противник весь день готовил наступление на главном направлении. Собрав ударную группировку из частей 2, 4 и 20-й танковых дивизий под командованием фон Эйсебека, 10 июля немцы предприняли решительный, но, как оказалось, последний удар, который пришёлся на стык 70-й и 13-й армий. Его поддержали имеющиеся в наличии ресурсы люфтваффе. Упорная оборона войск генералов Галанина и Пухова, на которую пришёлся удар, хотя немного и прогнулась под натиском противника, но в конечном итоге устояла. Помогли артиллеристы 167-го лёгкого артполка.

Немцы, понимая губительные последствия своего неудачного наступления, стали   ночью  усиленно   закрепляться на достигнутом рубеже: они зарывались в землю, минировали местность, ставили проволочные препятствия; их артиллерия и миномёты методично обстреливали расположение наших войск.

Войска Центрального фронта ожесточённом оборонительном сражении, длившемся с 5 по 11 июля, выполнили поставленную перед ними задачу. Упорным сопротивлением   наступление  немецких войск на Орловско-Курском направлении было сорвано. Противнику не удалось прорваться к Курску и оказать содействие группировке Манштейна, наступавшей на Курск от Белгорода.

Вся оборонительная система состояла не менее чем из восьми оборонительных полос и рубежей общей глубиной 250-300 километров. Передовая тактическая зона обороны представляла собой развитую сеть опорных пунктов, каждый из которых имел от трёх до пяти 7б-мм орудий, около пяти противотанковых ружей, до пяти миномётов, подразделения сапёрных войск и пехотинцев, вооружённых автоматами и пулемётами. Несколько таких укреплённых пунктов, объединённых общим командованием и общей системой огня, составляли «противотанковый район». Средняя плотность минирования достигала на важнейших направлениях 1,5 тысячи противотанковых и 1,7 тысячи противопехотных мин на один километр фронта: в 6 раз больше, чем под Москвой, и в 4 раза больше, чем под Сталинградом.

Семь дней и семь ночей длилось сражение на обескровливание друг друга, постепенно угасая в своей напряжённости. И прекратилось вовсе 12 июля. В этот день никаких наступательных действий немцы не предпринимали. Рано утром 12-я танковая и 36-я моторизованная дивизии, которые были до этого нацелены на Ольховатку, чтобы усилить наступающие силы XXXXVII корпуса, получили приказ изменить направление движения на 180 градусов и быстро переместиться к району прорыва войсками Брянского фронта немецкой обороны у Новосиля.

Немецкие войска оказались не только перед крахом наступательной операции, на которую они делали главную ставку всей летней кампании 1943 года. В их сознание вошло нечто большее — неотвратимость поражения в войне. И это произвело на гитлеровцев гнетущее впечатление.

«Офицеры очень переживают провал июльского наступления, — говорил Алоиз Бахлер, унтер-офицер 18-го пехотного полка 6-й пехотной дивизии. — Это поражение сильнее подействовало на немецких офицеров, чем Сталинград... После сталинградской катастрофы немецкое командование вело большую подготовку к реваншу за Сталинград. Мы возлагали большие надежды на лето 1943 года. Наступление началось и провалилось. Это значит, что провалились все надежды немцев на благоприятный исход войны с Россией».
В этих ожесточённых боях войска Моделя понесли существенные и невосполнимые потери: с 5 по 11 июля включительно они составили 21 136 человек, из которых безвозвратные — 4514, санитарные — 16 622 человека.

При анализе потерь необходимо иметь в виду, что среди военных специалистов используются такие понятия, как «основные боевые силы» (немецкие) и «активные штыки» (советские). Эти потери в штабах и ставках учитываются в первую очередь, ведь они играют в боях первостепенную роль. По данным отчётных документов немецких дивизий потери «основных боевых сил» составили около 40 процентов.

Урон войск Центрального фронта с 5 по 11 июля включительно составил 33 897 человек, из которых безвозвратные — 15 336, санитарные — 18 561 человек. 6,70-я и 75-я гв. сд, которые приняли участие в контратаке б июля, потеряли за эти дни 40 процентов своего состава. Соотношение убитых к раненым составляет 1:2,3. Эта цифра говорит о том, что боевые действия были очень напряжёнными и наши бойцы свято выполняли свой долг, сражались до последней минуты своей жизни.

Даже беглый взгляд на статистику результатов сражения позволяет говорить о том, что войска Центрального фронта потеряли в полтора раза больше, чем войска 9-й немецкой армии, точнее — 1,8:1. Да, мы понесли большой урон, но жертвы были, можно сказать, оправданными. На 32 километрах фронта сражались почти 500 тысяч человек. В смертельном поединке на каждом километре фронта с обеих сторон сошлось 12 250 человек. Примера такой оперативной плотности войск в операциях Великой Отечественной войны до сих пор ещё не было.

Зададимся вопросом: почему наши войска, находясь в обороне, несли большие потери, чем наступающий противник? По всем канонам наступающая сторона (в данном случае — немецкая) должна нести большие потери, чем обороняющаяся.

Мне представляется, что главная причина кроется в том, что к началу летней кампании наши войска не успели перевооружиться, как это сделал противник.
Советская техника, особенно танки и СУ-76, на момент сражения уступала немецкой. В начале 1943 года германская военная промышленность резко увеличила выпуск усовершенствованных старых и новых образцов наземных и крылатых машин, в большей части (по разным источникам — до 70%) предназначенных для операции «Цитадель». За год парк танков T-IV, несмотря на потери, увеличился на 800 машин и составлял 1423 единицы; самоходных артиллерийских установок StuG-III/IV — на 900 и составлял 1594 единицы. Было выпущено T-V («Пантера») 428 единиц, T-VI («Тигр») 240 единиц, самоходных противотанковых орудий Рак (sfl) — 700 машин, штурмовых орудий StuG-H и «Насхорн» — 1200 и САУ «Фердинанд» — 90 машин.
Необходимо учитывать, что каждая стальная машина была оснащена цейсовским прицелом и радиостанцией. В боекомплект входили не только бронебойные снаряды, но и в достаточном количестве кумулятивные. Отсюда и потери.

Ещё один немаловажный фактор, который существенно влиял на результативность танковой дуэли, — ротация командиров и членов экипажей. Из-за малых потерь с начала Второй мировой стаж бессменного участия в боевых действиях немецких танкистов и особенно командиров полкового и батальонного звена измерялся годами. У нас, за редким исключением, — месяцем-другим. Отсюда в целом — опыт командного звена и слаженность в действиях экипажа, а в итоге высокий профессионализм давал противнику преимущество в бою. Урон немецких танковых дивизий, которые участвовали в сражении на Соборовском поле (2, 9, 4 и 20-я), составил 7 процентов (26 из 374 танков).

Кто же победил, а кто проиграл в этом семисуточном сражении? Если рассматривать тактический результат, сражение выиграли немецкие войска — продвинулись вперёд на 10-12 километров и потеряли людей в два раза меньше, чем наши войска. Но если рассматривать стратегический результат, то победу с далеко идущими последствиями одержали войска генерала Рокоссовского. Они не позволили осуществить главную составляющую немецкого плана операции «Цитадель» — прорвать оборону войск Центрального фронта и достичь Курска с севера.

«Если бы операция «Цитадель» увенчалась успехом, — пишет американский военный историк М. Кэйдин, — сцена была бы подготовлена для широких наступательных действий против русских. На карту было поставлено значительно больше, чем просто город Курск или продвижение по местности на север, юг и восток, а именно то, что никогда не отразилось бы на картах и схемах, — беспощадная расправа над русскими, и в этом заключалась суть немецкого плана: разбить, перемолоть, рассеять, убить, захватить в плен... Позднее, если операция «Цитадель» пойдёт так, как рассчитывал Гитлер, последует большое наступление на Москву. Позднее он претворит в жизнь свой совершенно секретный план «Песец», и германские вооружённые силы молниеносным ударом оккупируют Швецию».

Немецкая тактика молниеносной войны — летний блицкриг 1943 года — на этот раз провалилась. Война движения, мобильности и манёвренности, в ходе которой человеком на всю мощь использовался двигатель внутреннего сгорания — в танках на земле и в самолётах в воздухе, уже на четвёртый день битвы достигла апогея и, постепенно угасая, плавно перешла в русло длительной позиционной войны — на истощение людских ресурсов.

12 июля немцы, оставив арьергарды, отошли за Оку, спрятавшись в Тагинских садах, русские оставались на Тепловско-Ольховатских высотах, которые оказались неприступными для врага. Их разделяло Соборовское поле, усеянное трупами и искорёженным металлом. Гонимые лёгким ветром, плыли низкие дождливые облака. Они вбирали в себя сизый дым горевших полей, коричнево-чёрный дым чадивших хат, который смешивался с чёрной маслянистой копотью догоравших танков. Изредка в этой непрочной тишине раздавались дробь и стрекотание пулемётных и автоматных очередей. И вдруг отрывисто-высокий звук выстрела крупнокалиберной танковой пушки напоминал: покой вот-вот оборвётся канонадой советских орудий и пронзительным воем залпов гвардейских миномётов, окрещённых кем-то из лириков ласковым русским именем Катюша.
 
Почти три десятилетия прошло с тех дней, когда мы с восьмилетней дочкой Катюшей впервые вдоль и поперек прошли Соборовское поле. До сих пор оно притягивает меня. Правда, к стыду своему, я не ездил туда так часто, как следовало бы. Но всё же посещал это поле неоднократно и не один, а с ребятами-следопытами. В меру своих сил рассказывал о происходившем здесь сражении и побуждал к действиям тех, кто по долгу службы был обязан увековечить память героев. Сюда ещё не раз будут возвращаться историки, изучая каждый день и каждый час битвы, некогда гремевшей на этом чистом, с необыкновенным количеством разнообразных полевых цветов русском поле, которое подпитывает своей живительной влагой речушка Свапа, глубиной по колено, с хрустальной водой в жёлтых кувшинках и пескарями, серебристо-чешуйчато сверкающими на солнце.

Уважаемые читатели! Приезжайте сюда в июле, в годовщину битвы, и, став где-нибудь у плетня крайнего дома Соборовки, окиньте это поле взглядом. Я уверен, у вас перехватит дыхание и многое вокруг вас покажется суетным и никчёмным.

 
 
 
Герои Советского Союза, удостоенные этого звания за подвиги на Соборовском поле
 
Абдуллин М. И. — гв. ст. сержант, Банное П. И. — сержант, Бисеров К. Ф. — ефрейтор, Борисюк И. И. — мл. лейтенант. Боровых А. Е. — мл. лейтенант, Ванахун М. — сержант, Волков П. П. — гв. рядовой, Голубев В. М. — гв. майор, Денисов С. Е. — гв. лейтенант, Игишев Г. И. — капитан, Колесниченко С. К. — лейтенант, Кошкаров Г. Н. — лейтенант, Литвиненко Г. Е. — сержант, Ловчев В. К. — гв. мл. лейтенант, Мухамадиев X. — гв. ст. сержант, Панов П. Я. — сержант, Пименов И. Т. — гв. рядовой, Петров А. И. — гв. мл. сержант, Писклов В. Е. — гв. ст. сержант, Поляков В. К. — мл. лейтенант, Ратников П. П. — ст. лейтенант, Резник Ф. Г. — гв. ст. сержант, Родионов С. И. — гв. лейтенант, Серебрянников А. Г. —гв. ст. сержант,
Сидоров Г. С. —гв. ст. лейтенант, Сидоров И. Д. — капитан, Смирнов Д. И. — мл. лейтенант, Усанин И. А. — мл. сержант, Фадеев С. М. — рядовой, Хамзалиев И. — мл. сержант, Чеботарёв Д. Ф. — гв. мл. сержант, Чепрасов М. М. — гв. рядовой, Черненко В. Ф. — гв. сержант.

В процессе дальнейшего исследования установлены фамилии советских воинов — Героев Советского Союза, которые не вошли в вышеуказанное решение Троснянского районного Совета народных депутатов:
Бенделиани Ч. К. — гв. майор, Бондарь А. А. — гв. Капитан, Гусаров Н. М. — майор, Подгайнов С. И. — гв. Лейтенант, Пологов П. А. — майор.
 
 
Егор ЩЕКОТИХИН,  доктор исторических наук
  
"Родина" . - 2013 . - № 7 . - С. 48-53.