Перцов Н. В. Над рукописями Пушкина


Доктор филологических наук Николай Викторович Перцов рассказывает о работе текстолога над рукописями Пушкина и о принципах издания черновиков, о роли и перспективах компьютерных технологий в области публикации писательских черновиков.
 

Незавершенный, неперебелённый черновик стихотворения можно сопоставить с такими феноменами изобразительного искусства, как набросок картины или скульптурного изображения — статуи, бюста или барельефа. Еще такой черновик похож на частично сохранившийся фрагмент старой скульптуры — вспомним античные образцы. В изобразительном искусстве наброски и фрагменты обладают незаурядной художественной ценностью. Мы встречаем их в музеях и на художественных выставках, можем ими любоваться, невзирая на их незавершенность, наоборот, — зачастую получая от неё особое эстетическое впечатление. Однако, насколько мне известно, опыты дописывания незавершенных картин или «долепливания» незавершенных скульптур крайне редки, если вообще существуют. В современном искусствоведении реконструкцию незавершенного произведения не принято выдавать за создание того художника или скульптора, который оборвал свою работу.
Совсем не так обстоит дело в текстологии.
 
Терминологический словарик

Текстология — это область филологии, изучающая произведения письменности и литературы в целях восстановления истории их создания, критической проверки и установления их текстов.
 
Почему филологи читают и разбирают старые рукописи — ведь произведения Пушкина давным-давно опубликованы, их окончательный вид, как кажется, всем известен?
Во-первых, словесный состав черновиков, который не входит в основные тексты писателя, а отмечен только в разделе вариантов, как правило, не фиксируется в словарях языка писателя. Поэтому пристальное внимание к такого рода словам в черновиках помогает обеспечить полноту словаря писателя.
Во-вторых, черновики подобны спонтанной, заранее не подготовленной речи, со всеми её оговорками, повторами, паузами и тому подобными «заминками». Очевидно, что черновики, как и устная звучащая речь, достойны исследования.
В-третьих, бывают случаи, когда окончательный текст произведения не сохранился или просто не был завершен. В таком случае текст восстанавливается текстологами по черновикам, и многое зависит от субъективности исследователя, от его индивидуальной воли. Поэтому филологи вновь и вновь возвращаются к черновым рукописям Пушкина.
Наконец, черновики писателя могут нам многое сказать о психологии его творчества: черновик отражает сам процесс рождения текста, его становление, поиск, приближение к результату; причем не всегда результат в черновике налицо. У Пушкина есть такой афоризм: «Следовать за мыслями великого человека есть наука самая занимательная». Это — из повести «Арап Петра Великого» (1827-1828): автор описывает, как его герой, Ибрагим, соратник Петра I, всюду следует за государем, наблюдая его дела и «постигая его высокую душу».

Сегодня мы уподобляемся Пушкинскому герою, следуя за мыслями нашего первого поэта.
 
Терминологический словарик

Факсимиле — воспроизведение графического оригинала рукописи, рисунка, чертежа, подписи и др„ передающее его вполне точно, со всеми подробностями.
Транскрипция (в текстологии) — отчетливая передача буквами и специально разработанными символами особенностей графического состава рукописей (зачеркнутых, неразборчиво написанных, трудно читаемых фрагментов).
Итак, возьмем вполне характерную для рукописей Пушкина ситуацию: перед нами лежит черновик стихотворного текста, очень сложный для восприятия (не говоря уже о расшифровке), черновик измаранный, исчерканный, с заменами и вставками, с возвращениями к уже испробованным вариантам, иногда с густо замазанными фрагментами... Рассмотрим характерный образец — фрагмент страницы из рабочей тетради Пушкина — «Второго альбома» — с черновиком стихотворения «Въ прохлад? сладостной фонтановъ...» (в современной орфографии «В прохладе сладостной фонтанов...») (написано в 1828 г.). Это стихотворение не было опубликовано при жизни поэта, оно сохранилось лишь в виде черновика.

Черновик этого стихотворения хранится в Петербурге, в Пушкинском Доме (это Институт русской литературы Российской академии наук). Пушкинские рукописи очень редко открывают для исследователей. Те, у кого нет возможности увидеть оригинал, могут прочитать черновик этого стихотворения по факсимиле.

Чтобы получить факсимиле, надо сканировать (сфотографировать) оригинал, затем его обработать (как обрабатывают обычные аналоговые и цифровые фотографии), а затем его можно публиковать.
Но есть еще один способ передачи подобных черновиков — более доступный, облегченный. Называется он транскрипция.

Вот как выглядит транскрипция начала черновика стихотворения:
 
 
Рассмотрим эту транскрипцию. Затененность отмечает предположительный разбор (исследователь не уверен, что читает символы правильно); затененные квадратики ЦЦЖ — неразборчивые, нечитаемые символы в рукописи; знак Л («крышка») — недописанный «хвост» слова; зачеркнутые фрагменты — то, что зачеркнуто в черновике.
Как же читать представленный в черновике запутанный текст? Это работа текстолога — и трудная, и увлекательная, как детектив, и обещающая открытия. В результате чтения текстолог реконструирует текст. Это этап, на котором исследователь делает предположение о том, как надо читать рукопись, и, возможно, обосновывает свое решение. Вот как я предлагаю восстанавливать начало стихотворения Пушкина «В прохладе сладостной фонтанов...».
 
Реконструкция начала стихотворения:

<Въ прохлад?> сладост<ной> фонтановъ
И ст?нъ обрызганныхъ кругомъ
Пиiтъ бывало т?шил хановъ
Стиховъ гремучимъ жемчугомъ
На нити празднаго веселья
Низалъ онъ хит<рою рукой>
Прозрачной лести ожерелья
И четки мудрости златой
Отмечу расхождение в моей реконструкции с предлагавшимися ранее: в 3-й строке восстанавливают начальное «Поэтъ», а я усматриваю вариант «<П>иiтъ». Дело в том, что первая словоформа повторена в верхней части черновика дважды, вторая — трижды, причем из этих пяти вхождений единственным незачеркнутым остается фрагмент «пиiтъ» (который, кстати, по стилистическим соображениям представляется более уместным).
 
Из толковых словарей
 
Словарь Ушакова
ПИИТ, пиита (греч. poietes) (книжн. ритор, устар.). Поэт. Славен буду я, доколь в подлунном мире жив будет хоть один пиит. Пушкин.

Словарь Ожегова
ПИИТ, -а,м. (устар. высок.). То же, что поэт.
В первых двух строках черновика мы видим неопределенность выбора начальной предложной группы — то ли «Въ прохлад?», то ли «При шум?». Поэт колеблется в выборе: намечены пять фрагментов, из которых четыре зачёркнуты; фрагмент во второй строке «при шумь» восстановлен посредством разрядки под этими двумя словами, но в первой строке остается незачёркнутым неотчётливый четырёх- или пятибуквенный фрагмент — нечто похожее на «Въ_про» (предлог и начало существительного в скорописи написаны слитно), что предположительно читается как начало группы «Въ прохлад?».

А тогда фрагмент «сладост» справа в первой строке — недописанное прилагательное — может реконструироваться либо как «сладостной» («Въ прохлад? сладостной»), либо как «сладостномъ» («При шумь сла-достномъ»); нельзя игнорировать еще одну возможность — подчинение прилагательного слову «фонтановъ». Итого, получается четыре возможных варианта этой строки: (1) «Въ прохлад? сладостной фонтановъ»; (2) «При шум? сладостномъ фонтановъ»; (3) «Въ прохлад? сладостныхъ фонтановъ»; (4) «При шум? сладостныхъ фонтановъ». Данная текстологическая рукописная неопределенность явно нигде не отмечена.

Еще одна практически неразрешимая загадка этого фрагмента: в нем после первых трех букв «хит» (в транскрипции это 5-я строка снизу) следует цепочка примерно из четырех букв, которую с большой натяжкой можно предположительно прочитать как «овии» (или «овий»), однако получаемый таким образом результат «хитовии» («хитовий») явно неприемлем. П.Е.Щеголев, первый, кто расшифровывал этот черновик в 1911 г., принял здесь очень ответственное и красивое решение: он восстановил утраченный фрагмент только по смыслу (ведь написанные символы не прочитать) и представил эту строку таким образом: «Низалъ онъ (?хитрою рукой?)». Это чтение было принято во всех последующих подачах текста стихотворения. Я, будучи не в состоянии предложить ничего более остроумного и достоверного, вынужден в своей реконструкции согласиться с принадлежащей Щеголе-ву, которая предполагает здесь ситуацию неразборчивой описки и пропуска «хвоста» словосочетания: получается, что после «хит» Пушкин небрежно написал четыре-пять букв и, сделав росчерк после последней, словосочетания не завершил (см. 5-ю строку снизу в транскрипции — пустые квадратики).
 
* * *

В черновике все возможные варианты, которые проходили в сознании поэта, все (возможные) этапы его работы над рукописью даны не BQ временной последовательности, а одномоментно. Когда мы работаем с таким запутанным черновиком, нас прежде всего интересует, можно ли извлечь из него некий основной текст, тот связный текст, на котором остановилась работа поэта; две другие задачи — это извлечение вариантов и установление последовательности его заполнения. Не для всех черновиков достижимо выполнение всех трех задач. И даже решение первой задачи — уверенного установления основного текста — не всегда бывает возможно. В подобного рода случаях можно говорить лишь о гипотетическом установлении текста — именно так следует характеризовать выстраиваемое выше начало стихотворения.
 
* * *

В большом числе черновиков мы имеем дело с ситуацией, когда автор свою работу бросил: либо он оставил свой замысел и к нему более не возвращался, либо продолжение и возможное завершение работы автора нам неизвестно — не сохранились соответствующие рукописи. Текстологи же, движимые исследовательской любознательностью и нацеленные на реконструирование основного текста черновика и его неокончательных вариантов, зачастую подают свои реконструкции как безусловные тексты исследуемого автора, а такая категоричность представляется абсолютно неправомерной. Она не отвечает самому характеру рабочих рукописных источников, нередко прерванных едва ли не на полуслове.

Если мы обратимся к самому авторитетному изданию текстов Пушкина — Большому академическому собранию сочинений в 16 томах, то в разделе «Другие редакции и варианты» мы увидим во многих случаях не столько черновики Пушкина, сколько опыты пушкинистов, воссоздающие процесс заполнения черновика. В этом можно убедиться как раз на примере подачи вариантов, относящихся к проанализированному выше началу черновика «В прохладе сладостной фонтанов...»:
 

При шуме      фонтанов
В
Поэт               ханов
Восточной песнью оглашал
В прохладе      фонтанов
*
При шуме брыз<жущих>   <?> фонтанов
*
При шуме сладост<ном> фонтанов
В ряде случаев тщательное сопоставление данных в печатной книге с рукописью обнаруживает, что пушкинист, опубликовавший черновик Пушкина, принял произвольное решение: не учел возможность нескольких вариантов чтения для тех или иных фрагментов, неосновательно выбрал окончательный вариант. А ведь иногда (правда, не очень часто) неясен даже исходный вариант текста.
Поэтому в таких случаях для филолога становится очевидной необходимость обращения к черновику Пушкина: желательно изучать его, во-первых, в оригинале или факсимильном воспроизведении и, во-вторых, в транскрипции.
 
* * *
 
В отечественной текстологии имеется единственный опыт издания, в котором представлены факсимиле и транскрипции одного рукописного источника — рабочей тетради Пушкина, так называемого «Третьего альбома», заполнявшегося между 1833 и 1835 годами.

А как обстоит дело в других странах?
Если обратиться к зарубежному опыту, то становится ясно, что там издания писательских факсимиле и транскрипций имеют значительный вес. В Германии ведется работа над изданием записных книжек Бертольда Брехта. Недавно вышли факсимиле и транскрипции восьми рабочих тетрадей Франца Кафки, так называемых «Оксфордских октавных тетрадей».

В интернете можно посетить сайты с факсимиле и транскрипциями англоязычных авторов: доступны тетради романа «Франкенштейн» английской писательницы Мэри Шелли, рукописи американского поэта Уолта Уитмена, рукописи писем Ван Гога.
 
Мой опыт работы с черновиками Пушкина (а отчасти и Велимира Хлебникова) говорит о том, что транскрипция — под непременным контролем оригинала — в ряде случаев позволяет исследователю значительно продвинуться в реконструкции текстов черновика, а иногда в частичном установлении последовательности его заполнения. Иногда транскрипция позволяет многое увидеть в оригинале — и на какое-то время даже его заменить.

Для современной рукописной текстологии необходимы факсимильно-транскрипционные издания русских писателей, а наиболее подходящим «полигоном» для таких изданий может стать пространство интернета.
Для меня несомненно, что наша филология в долгу перед классиками отечественной литературы — и перед Пушкиным в частности. Естественно начинать с Пушкина.
Пушкинское рукописное наследие насчитывает примерно 12500-13000 страниц. Это большая величина, но всё-таки отнюдь не астрономическая.
К делу публикации рукописей в интернете должны быть привлечены не только силы текстологов — разумеется, требуется активное участие компьютерных специалистов.

Компьютерная текстология пока находится на ранней стадии развития; мне думается, её в будущем ожидают значительные достижения. Её возможности, особенно перспективные, огромны. С помощью компьютера можно рассматривать рукописи с нужной степенью увеличения масштаба, что не способна обеспечить никакая лупа. Рассматривая страницу на экране в большом масштабе, мы как бы следим за движением пера или карандаша. На экране компьютера можно непринужденно переходить от одной страницы к другой и сопоставлять изображение с транскрипцией; можно менять порядок чтения страниц с последовательного на параллельный и наоборот (т. е. изучать страницы рукописи и страницы транскрипций цельно одну за другой или в их сопоставлении на одном экране одновременно — как удобно исследователю для его текущих целей). Вероятно, в будущем можно будет в параллельном режиме обзора достичь «интерактивности» между факсимиле и транскрипцией страницы: наводя курсор на тот или иной фрагмент факсимиле, мы сможем увидеть его отображение (скажем, в виде светлого пятна) в соответствующем месте транскрипции — и наоборот. А как интересно было бы увидеть анимацию страницы рукописи, т. е. процесс её заполнения! На экране компьютера мы могли бы проследить «текстологический сценарий»: в режиме реального времени мы увидели бы, как пустой лист заполняется стихотворными строками, как идет правка текста, как один вариант сменяется другим. Конечно, в большом числе случаев черновиков подобная анимация гипотетична, однако бывают и «прозрачно» заполненные черновые страницы!

* * *

В мире сейчас активно развивается область знаний, которая по-английски называется «Digital Humanities» (DH). Пока этот термин не нашел хорошего русского эквивалента; можно предложить такие названия: компьютерная гуманитаристика или компьютерная гуманитария. В этой области компьютерная рукописная текстология должна найти достойное место. Возможно, старшеклассники, которые сегодня читают о том, как велась и ведется работа над рукописями Пушкина, завтра станут текстологами и компьютерщиками и будут решать сложные увлекательные задачи компьютерной рукописной текстологии.
 
 
 Черновая рукопись поэмы «Полтава». 1828 г.
 
 
Рукопись «сказки о золотом петушке». 1834 г.
 
 
Николай Перцов, доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник
Института русского языка РАН