Распопин В. Н. Его лейтенант: подвиг писателя Гранина

Гранин, Даниил Александрович. Мой лейтенант: роман

Старейший советский писатель, автор множества романов, повестей, рассказов и публицистической эссеистики, проживший 98 лет, то есть более чем кто-либо другой из русских писателей, «Моего лейтенанта» Даниил Гранин написал в 95-летнем возрасте, как бы окидывая прощальным умудренным взором самый яркий период своей молодости и молодости своей страны - предвоенные, военные и первые послевоенные годы. К Великой Отечественной он, ее участник, обращался не единожды. Так, в повестях «Наш комбат» и «Клавдия Вилор» Гранин размышляет и о героическом поступке человека на войне, и о том, чего стоит человеку верный выбор пути. В монументальной и, по сути, первой честной книге о ленинградской блокаде, созданной Граниным вместе с другим выдающимся писателем военной тематики, Алесем Адмовичем, к которой мы обратимся несколько позже, воссоздана документальная эпопея 900-дневной истории мужества и страданий, жизни вопреки смерти граждан великого города.

Вообще творчество Даниила Гранина, всегда находившееся, что называется, на передовой общественной полемики, отличает именно острая публицистичность, актуальность высказываний, внимание к переменам реальности, зачастую еще только зарождающимся. Настоящая фамилия писателя – Герман. Псевдоним он взял потому, что в Ленинграде жил и работал другой, очень известный и очень талантливый автор старшего поколения, Юрий Герман, автор знаменитой трилогии «Дорогой мой человек», второй том которой, кстати, тоже рассказывает о войне.

По образованию Даниил Гранин был инженером-электротехником. О том, как он начинал свою трудовую деятельность и как, отчасти благодаря ей, попал на фронт, на Пулковские высоты, рассказывается в начале романа «Мой лейтенант», книги автобиографической и виртуозно выстроенной. Виртуозность писательского мастерства проявляется здесь прежде всего в том, что и войну, и мир, и самого себя в войне и мире автор показывает с разных точек зрения: с позиции вспоминающего прошлое старика, с позиции совсем молодого человека, еще не нюхавшего пороха, и с позиции бывалого солдата, а затем офицера. Иными словами, эпоха рассмотрена в максимальной широте, издали, и в детальных подробностях. А самое главное – таким же образом рассмотрен и герой, будущий писатель, он же – тот, кому предстоит и этого героя, и его эпоху отобразить в литературе.

Помните, у Маяковского: «Роясь в сегодняшнем, окаменевшем дерьме…»? Вот из этого и состоит война, - говорит нам лейтенантская проза и окопная правда. Что добавляет к сказанному книга Гранина? Ничего. И – всё. Потому, что грязь, кровь, голод, вши, смерть со всех сторон (и с вражеской – ровно то же, почему и показаны немецкие солдаты все-таки не зверьми, а так же страдающими людьми)не скрашиваются и уж тем более не оправдываются здесь никакой романтикой, даже намеком на нее, даже романтикой подвига. Так до Гранина разве что Шаламов писал о лагерном быте. А еще потому, что герой книги выжил и с войны возвратился. А там, куда возвратился, вместо радости победы – разруха, горе, слезы, жестокость властей. И даже любовь скудна и печальна. И только одно наше, читательское, понимание, общее с писательским и, конечно, писателем предсозданное, понимание того, что жизнь все-таки победила, судьба ею одарила того, кто пишет, и тех, кто читает, только оно и возвышает весь этот ужас до катарсиса. А больше просветов нет в этой картины правды не то что неприглядной, а – непроглядной.

Как глубокому старцу удалось эту книгу написать и пережить – та же, по существу, тайна бытия, как и то, как 21-летнему пареньку удалось выжить в тяжелейших, голодных и самых кровавых боях за Ленинград в 1941 – 1942 годах.